Гитлер был магом-оккультистом высших ступеней посвящения, он не мог если не осознавать, то чувствовать, что на планете есть ещё Копьеносцы — с его, некрофилической, точки зрения, освоившие ещё более высокую ступень посвящения, ему, Гитлеру, недоступную. А без достижения этой ступени или уничтожения Копьеносцев Гитлер обречён был чувствовать себя лишь самонадеянным ничтожеством, всего лишь фюрером толпы, любимцем стадных самок. Буддой, как его почитают в наше время довольно многие.

Уничтожить Копьеносца…

Здесь открывается объяснение ещё одной загадочной неадекватности Гитлера: а зачем он, спрашивается, хотел уничтожить русских разве что не поголовно? Ведь комсомольцы сдавались миллионами и до изнеможения строили ему дороги; комиссары, невзирая на неминуемый расстрел, покидали окопы и уговаривали подчинённых сдаться фюреру (см. документы, приведённые в «КАТАРСИСе-2»); дивизии власовцев великолепно сражались за него даже в 1945-м… Зачем уничтожать такой народ? А затем, что Копьеносец как бы растворён в генах русского народа — отследить всех носителей невозможно. Невозможно потому, что исполнители отличить их в массе народа не в состоянии. Чтобы уничтожить Копьеносца, надо уничтожить весь народ поголовно.

Разгадка парадоксов 1941-го в том и состоит, что Недокопьеносец шёл против Копьеносца, не мог не идти. И эта скрываемая, возможно, неосознаваемая, причина не могла не отразиться в иррациональном — не только в приказах, но и в неких символах, скажем, в названии военной операции по уничтожению русских. Название, которое должно было показаться фюреру красивым.

Это название известно: план «Барбаросса».

Историки и публицисты пытались и пытаются объяснить, почему подсознание Гитлера выбрало именно это слово, имя именно этого человека. Но объясняют всегда в рамках бытового суверенитизма. И потому не умно.

Это произошло, когда я перечитывал книгу Николаса Гудрик-Кларка «Оккультные корни нацизма». Читаю и вдруг спотыкаюсь об упомянутую вскользь в тексте легенду о Фридрихе Барбароссе: он-де долго-долго спал в горе Kyfhauser, но, «однажды проснувшись, волной тевтонского гнева прокатился по всему миру, подчинив его немецкой гегемонии…» и т. п.

Позвольте-позвольте, но ведь и Илья Муромец тридцать лет и три года просидел на печи, а потом встал… и т. п. Но Илья Муромец не прокатывался волной общерусского гнева, он защитник-одиночка…

«Должно было быть копьё и у Барбароссы! — решил почему-то я. — Не может не быть!»

Почему-то на ум пришло название виденной мельком в книжном магазине книги «Копьё судьбы», впрочем, я никогда в руки её не брал. С трудом я дождался утра, на работу не пошёл, а отправился в магазин и «Копьё судьбы» Тревора Равенскофта приобрёл. И там, действительно, среди прочего сообщалось, что император Фридрих Барбаросса не выпускал из рук копья Гая Кассия, с копьём этим в руках и утонул.

Всё верно.

Гитлер оказался Недокопьеносцем.

Это — последний недостающий штрих к военной части «КАТАРСИСа-2». Наполеон не был личностью, а лишь Ганнибалом из обуреваемого жадностью торгового Карфагена. Но в «КАТАРСИСе-2» не было ответа на вопрос: архетипическим повторением кого был бессребреник Гитлер?

И ещё небольшой штрих. Фридрих Барбаросса вступил на престол императора Священной Римской империи в то время, когда папе римскому дали пинка под зад. Он даже бежал во Францию. Добровольно. Дискомфортные условия создали ему те, которых впоследствии называли вальденсами. На самом деле, движение существовало и прежде рождения Петра Вальдо. Во времена бегства папы интеллектуальным символом неугодничества был монах Арнольд.