— Ура! — сказал Фес из своего угла. — Проклятый болтун заткнулся. Доброе утро, Бер.

— Доброе утро, — Бере накинул теплый стеганый халат (пять лет прошло с тех пор, как Эллина подарила ему этот халат, а он все еще как новый!) и потрепал Феса по загривку. Теперь надо было стряхнуть остатки сонливости и решить, с чего начать день.

Попытка начать его с умывания и бритья провалилась — воды в фонтанчике снова не было. Возвращаясь в комнату, Бере не удержался и глянул на себя в зеркало.

— С добрым утром, старая обезьяна! — проворчал он.

Вообще-то, отражение было мало похоже на обезьянье, но у Бере Беренсона на этот счет было свое мнение. Когда тебе за сорок, ты живешь в гостевом номере университетского кампуса, хоть и столичного, а своего собственного жилья у тебя до сих пор нет, точно так же, как семьи, детей и постоянной работы с хорошим заработком — ну как себя еще называть? Обезьяна — это еще очень мягко сказано, у обезьян потомство есть. И потом, им не надо работать и зарабатывать проклятые деньги, которых всегда мало. И с работой в последнее время ужасно не везет. Впрочем, на прошлой неделе декан факультета сверхъестествознания Арно Ван Затц во время обеденного перерыва в столовой сказал так, между прочим, что ему нужен магик-лаборант. Это было сказано в присутствии Бере и прозвучало, как скрытое приглашение. Для мага его квалификации должность лаборанта очень незавидна, но, наверное, надо засунуть в задницу поглубже остатки гордости и идти к Ван Затцу на поклон…

— Опять нет воды? — поинтересовался Фес, когда Бере вошел в комнату. Грифон лежал у остывшего камина и разглядывал когти на своей правой лапе, то выпуская их, то втягивая обратно, будто головорез, играющий своим кинжалом.

— Нет. Фонтан пуст, точно так же как и ледник, и кошелек, — ответил Бере, разыскивая свои чулки. Они лежали под стулом у кровати. В левом чулке оказалась дырка, но Бере давно следовал старому холостяцкому правилу: чем штопать старые чулки, лучше дорвать их и купить новые. Он натянул чулки и начал надевать штаны.

— Я бы сейчас съел хороший кусок жареной говядины, — сказал грифон. — Чтобы сверху была коричневая хрустящая корочка, а внутри немножечко крови. И на гарнир хорошую порцию картофеля. И еще пару пирожков с яблоками, вроде тех, что мы ели в прошлом месяце.

— Давай послушаем новости, — поспешил сменить тему Бере и движением ладони активировал Кристалл на столе.

Новости были до тошноты неинтересные. Во всем мире наблюдались нерушимый покой и благоденствие. В Сосновых горах сдавались в плен остатки кидарских мятежников. Высшие сановники королевства собрались в загородном королевском имении Фоларо на ежегодное Королевское Угощение. В этом году пиршество намечалось особенно пышное, и все новостные агентства наперебой пытались угадать, сколько же десятков смен блюд на этот раз предложит своим благородным гостям его величество король. Особо отмечалось, что в меню непременно будут присутствовать седло косули, свиные рулетики «Фоннарди», форель с лимонным соусом, паштет из лангустов и кокосово-миндальный пудинг. А главная новость — на первое число следующего месяца назначена помолвка наследного кронпринца Руфии Дагоберта, герцога Лоландского и Барийского со старшей дочерью императора Герцении Алисией.

— Говорят, она редкая красавица, — заметил Фес. — Блондинка, но брови и ресницы у нее черные, а глаза карие. И еще у нее третий номер груди и потрясающе красивые ноги. Везет же некоторым.

Курс национальной валюты остается стабильным, вещал Кристалл, на этот раз приятным женским голосом. Королевский банк Руфии установил новый официальный курс руфийской гинеи — тридцать две гинеи и четыре сантима за императорский золотой цехин.