|
Если бы госпожа Луазель не находилась в таком затруднительном положении, она ни за что на свете не решилась бы… Но Малыш схватил свинку… Миньону и Оливье отправили к дяде Фердинану, а что делать с Кристо? Этот сам заявил – отдайте меня жить к Натали, ради бога простите, к госпоже Петраччи… Уже давно Дениза Луазель мечтала познакомиться с госпожой Петраччи; Кристо говорит о ней с утра до вечера, для него она высший авторитет… Прямой долг матери знать друзей своего ребенка, но у нее никогда, никогда нет времени. Просто ужас! Это радио заедает всю нашу жизнь… Дениза Луазель вела собственные передачи, а там еще интервью, поездки… она, конечно знает понаслышке госпожу Петраччи, видела ее иллюстрации – какой талант! – много слышала о ней от прислуги, от местных торговцев… Она давно мечтала лично познакомиться с госпожой Петраччи… а теперь она, в сущности, совершенно посторонний человек, является к ней просить об услуге, если говорить откровенно, попросту нелепой… – Понимаю, – Натали провела гребешком по своим гладко причесанным волосам. – Вот только я думаю, куда мы его положим… Здесь настоящий проходной двор, вечно народ, засиживаются допоздна. Разве что на старом диване в подвальном этаже с автоматами – иного выхода нет. Правда, для впечатлительного ребенка оставаться одному на ночь в помещении со сводчатым потолком, со всеми этими автоматами… Я лично их боюсь! – Да что вы? – госпожа Луазель рассмеялась, очевидно вспомнив все, что пришлось пережить госпоже Петраччи… И еще уверяет, что боится автоматов собственного мужа! – У нас, – произнесла она вслух, – только один Оливье нервной конституции, а у всех остальных нервы крепкие. Пошли в отца. Я то ужасно нервная, и Оливье в меня, но только он один. Натали постучала в стенку: – Мишетта, кофе… Итак, вопрос был улажен, Кристо поживет у Натали? его мать все благодарила и благодарила… Она торопилась, но все таки посидела еще немного. Дениза Луазель была хохотушка, живая, романтическая особа… Должно быть, ей цены нет в ее родной стихии – на радио. Натали разлила кофе. – Кофе чудесный! Но я всю ночь глаз не сомкну. – Госпожа Луазель поставила чашку. – Пожалуй, это и к лучшему с больным Малышом… А тут еще не будет Кристо! Без ребятишек в доме… Я вечно говорю о них, как о маленьких, хотя Оливье уже семнадцать, а Миньоне пятнадцать… Так тихо будет, тоскливо… Сейчас Кристо тоже у дяди Фердинана. Пора за ним ехать. У дяди нет ни жены, ни детей, ни собак, ни кошек, и все таки нельзя навязывать ему троих… До чего же я вам признательна, мадам, безумно признательна… Как только Оливье узнал, что дома свинка, он без оглядки умчался прочь, он уверен, что свинка отрицательно действует на мужскую потенцию. Он только об этом и думает! Вообще то он пока еще девственник. Даже Миньона говорит: «Господи, хоть бы ты скорее потерял свою невинность и перестал нам морочить голову!» Вы только вообразите себе, каково все это выслушивать моей свекрови… Кристо говорил совсем как его мать, многословно, быстро, представлял персонажей в лицах, настоящий театр… – Он вбил себе в голову, что девушки над ним насмехаются. Он прав – они действительно особы вредные… Послушать их, так в пятнадцать лет они уже со всем светом переспали! А на самом то деле они невинны, абсолютно невинны. Все происходит так же, как и в наше время, как во все времена, молодые девушки влюбляются, некоторые живут с мужчинами, другие не живут, это уж вопрос темперамента, но как бы то ни было, все они без исключения черт знает что про себя выдумывают. |
