Кошка – да еще и р‑ы‑ж‑а‑я – на борту перед самым стартом – визитная карточка Князя Тьмы, это и дураку известно…

* * *

Сверившись с записью в полетной ведомости, Русти определил, что не приставать с глупостями следует к пассажиру бокса номер четыре. Дверь упомянутого бокса была не загерметизирована, и из‑за нее доносились отчетливые чертыхания.

Откашлявшись, Русти все‑таки постучал в полуприкрытую дверь и, дождавшись неопределенно‑агрессивного возгласа в ответ на такое посягательство на покой доктора Ульцер, просунул голову в бокс. Доктор Ульцер оказалась плотной, крепко сбитой брюнеткой с явно разрушительными наклонностями, преобладавшими в ее настроении. Она с остервенением пыталась вкрутить здоровенный шуруп в вакуумированную переборку, отделявшую пассажирские боксы от слоя противометеоритного «вскипающего» пластика, закачанного в систему защиты под давлением в шесть атмосфер.

– Извините, мисс… сис, – молвил Русти, сдерживая первый порыв – схватить дуру за руку и оттащить ее подальше от переборки. – Вас… Вас не устраивает этот, как его… дизайн вашего бокса?

– Это не дизайн бокса, – деловито ответила доктор Ульцер, не прерывая своих попыток продырявить переборку. – Это – дизайн каталажки. И вообще – дерьмо. Занавеску повесить не на что.

– Если вы прокрутите в этой стенке дырку, мисс, вы выведете из строя весь уровень, – осторожно пояснил Русти, пытаясь сообразить, на кой ляд в индивидуальном пассажирском боксе сдалась занавеска. – А старт через час с небольшим… «Констеллейшн» – маленький кораблик, мисс, и его легко поломать. Если вам нужно, то я принесу крючок на присоске, а стенку ковырять не стоит. Она из сплава, мисс, и выдерживает, пожалуй, выстрел из винтовки, в упор.

– То‑то я и смотрю! – Мисс с досадой отшвырнула отвертку и шуруп. – Где тут у вас моют руки?

– Между каждыми двумя боксами – душевая. Это написано на табличке справа от вас. Там же и другие, гм… удобства. Но на предстартовый период вода из системы откачана… Мы – не лайнер, мисс. Судно экстренной доставки… Кстати, это не ваша кошечка спит в салоне? И потом – вещи… Было бы неплохо, если бы хозяин затащил тот вон рюкзак к себе и закрепил как следует… Старт – это всегда много «ж», мисс.

– Все тут не как у людей, – заявила сердитая докторша, выглядывая в салон. – Вещи оставили на проходе двое очкариков из вон тех боксов, а кошек я не переношу – уберите эту тварь и марш за крючками, немедленно! А где, собственно, кошка?

Кошки не было нигде.

– Как только закончу обход судна, мисс. – попытался вернуть себе мгновенно потерянный авторитет Русти и поспешил надавить сенсор соседней двери. Сенсор ему пришлось давить минуты три – дверь так никто и не открыл

Русти плюнул и перешел к следующему боксу. Однако позвонить он не успел – откуда‑то со второй палубы раздался яростный вопль, в котором озадаченный боцман узнал голос старшего помощника капитана Марчелло Борджиа, правда, исполненный в такой необычной тональности, которой в его вокальных характеристиках пока не числилось. Поспешив на этот крик, Русти без труда обнаружил эпицентр скандала, находившийся, судя по шуму, грохоту и изысканному букету ругательств, прямо в каюте секонда.

Недоумевая, Русти деликатным постукиванием означил свое присутствие. Мало ли с кем там мог сражаться сеньор Борджиа…

– Осмелюсь доложить, господин Марчелло, это я, боцман. Вы там как, в порядке? Помощь не нужна?

– Нужна, еще как нужна! – заорали за дверью, после чего Русти счел возможным осторожно приоткрыть дверь и бочком протиснуться в каюту помощника капитана.