– Мне бы вашего старшего, – говорю я.

Из машины выходит первый мент. Я подхожу к нему и протягиваю деньги. Он непонимающе смотрит то на меня, то на деньги.

– Берите, это вам, – говорю я.

Он с какой-то особенной осторожностью берет деньги и поспешно прячет их в карман.

– Спасибо, мужики, – говорю я.

И наверное, первый раз в своей жизни не вижу в определении «мужик» ничего пошлого.

Клуб

It makes no difference if you’re black or white

If you’re a boy or a girl

If the music’s pumping it will give you new life

You’re a superstar

Yes that’s what you are you know it

Come on Vogue

Let your body groove to the music

Hey hey hey

Come on Vogue

Let your body go with the flow

You know you can do it

Проснувшись в половине девятого утра, с раскалывающейся головой и тошнотворным привкусом в носоглотке, я первым делом звоню на работу и сказываюсь больным. Я заваливаюсь обратно в постель и пытаюсь уснуть, но мобильный периодически выдергивает меня в реальность голосами девушек, сослуживцев и даже каких-то клиентов.

В таком режиме я провожу два часа, то засыпая, то просыпаясь. Без десяти одиннадцать звонит Вадим:

– Привет, партнер!

– Здорово.

– Ты спишь, что ли?

– Пытаюсь, но никто не дает.

– Спи, брат, спи. Тебе нужно хорошо выспаться перед открытием.

– Ага, я постараюсь. Ты прилетел?

– Да. Только что. К двум часам поедем в клуб? Я вчера днем звонил Мише, договорились в обед там встретится.

– О’кей. Поедем, конечно.

– Ну ты скажи, ты волнуешься?

– Ну так… я спать хочу. У меня был трудный вечер.

– Какой у меня был вечер, я тебе расскажу при встрече. Ладно, спи, увидимся в два часа. Я поехал домой переодеваться.

– Давай, пока.

И по его голосу можно понять, как он горит и как он жаждет побыстрее попасть в СВОЙ клуб. Клуб, который сегодня откроется и сделает нас знаменитыми в одночасье и который, честно говоря, мне отчего-то трудно назвать своим. Я валяюсь еще минут сорок, но уже с отключенным телефоном, затем иду в ванную, тщательно осматриваю свое лицо в зеркале, пытаясь найти следы вчерашнего столкновения с бомжами, но не нахожу их. У меня на удивление крепкое лицо. Вот бы такое здоровье, что ли?

В половине первого я сижу на своей кухне, пью кофе, курю сигарету и почему-то совершенно не хочу никуда ехать. Я испытываю полнейшую апатию к происходящему. И еще мне очень хочется спать. Тем не менее я допиваю кофе и заставляю себя идти одеваться.

* * *

На Мясницкую мы приезжаем практически одновременно. Вадим выходит из машины с серым лицом, на ходу жмет мне руку и показывает куда-то вверх, над моей головой.

– Чего случилось, старик?

– Вывеска. Где вывеска? Они не повесили вывеску. Ты знаешь, я им звонил с утра четыре раза, они недоступны. Там принимают мобильные телефоны? Не помнишь? По-моему, там проблемы со связью. Да, да, я помню, что не мог набрать номер, там же подвал. – Вадим нервничает, и я, подчиняясь общему порыву, также начинаю нервничать.

– Послушай, – говорю я, – чего гадать? Мы сейчас зайдем и все выясним. Они, наверное, там все полируют, смотрят детали. Все в запарке. Или телефоны сели, или действительно связь там плохая.

– Да, да. Связь плохая, – сомнамбулически повторяет Вадим, продвигаясь к клубу. – Ты знаешь, – он резко останавливается, – а ведь это нехорошо для бизнеса.