Лемурам хватило, внезапно оказалось, что пехота у них отнюдь не бесконечная, что их реально можно перестрелять. Стая начала редеть, прятаться за складками местности, а потом все отвлеклись, потому что за спиной рванули заряды, установленные сапёрами. Не отвлёкся только я, поскольку как раз перезаряжал винтовку, кидая пустую гильзу в приготовленный мешок. Больше двух десятков за пару минут. Будь я солдатом армии девятнадцатого века, стал бы отличником боевой и политической. И заработал больше десяти тысяч опыта. Сколько получили пулемётчики, страшно подумать. Скоро уровень капнет. Но распределять пока не стану, надо сперва живым отсюда уйти.

После того, как фундамент был подорван, к каким то конструкциям прицепили тросы, которые в свою очередь потянул армейский тягач. Со скрипом, грохотом и клубами пыли, едва успевшими осесть после взрыва, какая то крышка квадратной формы со стороной метров семь, поехала в сторону. Под ней открылся коридор, достаточно широкий, чтобы пропустить внутрь всю нашу технику с людьми. Он под углом уходил куда то вглубь земли, а в конце нас ждал некий приз.

Старший отдал приказ заезжать. Первыми внутрь двинулись грузовики, потом тягач, потом БТР, а только потом задом заехал танк. Правильно, выезжать обратно придётся с боем, а трупов врагов может быть столько, что они просто завалят проход, а танк сможет проделать его заново.

Рядом с танком, справа и слева от него, пятилась пехота, выставив стволы. Я спрятал свою винтовку и вынул дробовик. Он сейчас точно полезнее, уже потому, что там два патрона, а не один. А вот танку лучше попридержать своего стрелка, от снаряда стены и потолок вполне могут обвалиться.

Снаружи засуетились лемуры, они не хотели упускать добычу, но и первый опыт научил, что добыча эта с зубами, а значит, нужно действовать тоньше.

Наша колонна в итоге оказалась в просторном зале, танк встал напротив выхода, направив пушку на коридор, который в этом месте был почти горизонтальным. Впереди танка встала пехота, с таким расчётом, чтобы не попасть под выстрел. Пулемётчики сейчас отступили назад, поскольку стволы у них были раскалены за время короткого боя. В строй встали бойцы с дробовиками. Среди них было три человека с ружьями четвёртого калибра.

Я оглянулся назад. Бригада техников уже активно хлопотала вокруг странного куполообразного сооружения, торчавшего из шахты. Сооружения? Да это же ракета, а боеголовка наверняка ядерная. Вот и ответ. После такого вообще должны всех свидетелей под нож пустить, да только это бесполезно. Все потом оживут и… А что и? Кому они что расскажут? После получения такого куша Китайцу проще всего раздать каждому участнику по монетке и попросить помалкивать. И ведь промолчат, а если и скажут, то никуда это не уйдёт дальше сталкерских баек.

А лемуры таки решились, в коридоре послышался топот многочисленных лапок, ещё немного, и они окажутся в пределах досягаемости.

– Мужики, – из башни выглянул танкист. – Когда их совсем много станет, я сигнал подам, вот такой, – он что то нажал, и танк загудел, как придавленный подушкой паровозный гудок. – Разбегайтесь в стороны, я буду стрелять.

– А потолок не обвалится? – спросил я с сомнением.

– Нет, у меня три снаряда картечных, сметут всё живое до конца коридора. Но это на крайний случай, а пока сами вывозите.

Куда ж мы денемся. Я вскинул дробовик и стал ждать наплыва посетителей. В конце коридора показалась тёмно синяя волна. Самые нетерпеливые начали стрелять метров с восьмидесяти, кто то подпустил на пятьдесят, а трое самых спокойных, с оружием ультимативного свойства, подпустили на тридцать. Каждый выстрел проделывал настоящую просеку в телах. Стреляли мы с интервалом в три секунды, шесть выстрелов почти полностью очистили коридор, когда отстрелялся третий, первый успел перезарядиться.