Кэл резко поднялся из-за стола. Прижимая телефон к уху, выискивал глазами через витрину свою машину.

– А где она сейчас?

– На кухне. На полу лежит.

– Ты должна немедленно позвонить в 911, Кристэл. Ты знаешь, как это сделать?

– Да. Это все знают. Я уже позвонила. Но никто не ответил. А ваш номер был у нее в телефоне, вот я и позвонила вам.

– А твоя мама, на что она жаловалась?

– Вообще ничего не говорила.

– Выезжаю к тебе, – сказал Кэл. – А ты продолжай набирать 911, ладно?

– Ладно, – ответила Кристэл. – До свидания.

Она всегда считала, что, когда наберешь 911, кто-то должен немедленно ответить. После первого же гудка. Но в 911 не отвечали, ни после первого гудка, ни после второго.

И после третьего тоже не ответили.

После четвертого гудка Патриция решила, что, возможно, неправильно набрала номер.

И тут ей наконец ответили.

– Не вешайте трубку, пожалуйста! – торопливо произнес чей-то голос. А затем настала тишина.

Симптомы у Патриции – а их становилось все больше – не утихали, и она, даже пребывая в состоянии некоторого смятения, решила, что ей не стоит ждать, когда ответит наконец свободный диспетчер из 911.

Она опустила трубку на стол, не стала класть на рычаг. И принялась искать кошелек. Неужели он в-о-о-н там, так далеко, на маленьком столике у входной двери?

Патриция сощурилась и вроде бы убедилась, что кошелек именно там.

И побрела к столику, затем полезла в сумку, хотела достать ключи от машины. После десяти секунд бесплодных поисков она вывернула сумку наизнанку и вывалила все ее содержимое на стол, большая часть предметов при этом попадала на пол.

Она часто заморгала, пытаясь сфокусировать взгляд. Такое ощущение, словно она только что вышла из душа и пытается сморгнуть воду, попавшую в глаза, чтобы хоть что-то разглядеть. Потом наклонилась, согнулась чуть ли не пополам и пыталась ухватить предмет, похожий на ключи, но пальцы ухватили лишь пустоту, зависли в трех дюймах от того места, где лежали ключи.

– А ну, перестаньте, прекратите это, – сказала ключам Патриция. – Ведите себя прилично.

И нагнулась еще ниже, чтоб ухватить ключи, но вместо этого упала головой вперед в коридор. Попыталась встать хотя бы на колени, но тут навалилась дурнота, и ее вырвало на пол.

– В больницу, – еле слышно прошептала она.

Заставила себя подняться на ноги, распахнула дверь, не стала запирать или даже закрывать ее за собой, и поплелась через холл к лифтам, одной рукой цепляясь за стенку, чтобы не упасть. Жила она на третьем этаже, но понимала – с тремя лестничными пролетами ей не справиться.

Патриция моргнула несколько раз, хотела убедиться, что нажала нижнюю кнопку, а не верхнюю. Через десять секунд – Патриции показалось, что прошло не меньше получаса, – дверцы лифта раздвинулись. Она шагнула в кабину, нашарила кнопку нижнего этажа, надавила. Качнулась вперед, уперлась лбом в то место, где смыкались дверцы лифта. А потому секунд десять спустя, когда они раздвинулись на первом этаже, выпала головой вперед в холл.

Но там никто этого не заметил. Хотя это вовсе не означало, что внизу, в холле, никого не было. Там лежало тело.

Пребывающей в полубессознательном состоянии Патриции показалось, что она узнала упавшую. Это была миссис Гвинн из квартиры В3. Она лежала лицом вниз в луже собственной рвоты.

Патриции все же удалось пересечь холл и выйти на улицу. У нее было одно из лучших парковочных мест перед домом. Машина стояла первой в длинном ряду. Всегда была под рукой.

Сегодня я этого заслуживаю, подумала Патриция.

Направила ключи в сторону своей «Хёндай», надавила на кнопку.