Кричите, кричите, камни…

— Что там, Конан? — спросила изнывающая от любопытства Гэлла.

Мальчик подвинулся и дал ей заглянуть в пролом, предварительно смерив ее строгим взглядом и прижав к губам палец.

— Там Кевин! — воскликнула девушка.

Невзирая на предостережения Конана, она громко закричала:

«Кевин! Кевин!»

Конан заткнул ей ладонью рот, но было поздно. Кевин оторвал голову от своего камня. Сквозь пелену слез и чад факелов он пытался рассмотреть, откуда донесся зов. Наконец он заметил пролом в углу потолка, в котором белели чьи-то лица. Он медленно подошел к нему и задрал голову.

— Это ты, Конан? — спросил он. — Я плохо вижу. Ответь мне.

— Это я, я! — откликнулся мальчик. — Скажи мне, только поскорее: где твой отец? Где Шедд?.

— Кевин! — снова подала голос девушка. — А разве меня ты не видишь? Это я, Галла.

— Гэлла? — переспросил Кевин, всматриваясь вверх.

Он протер воспаленные веки и снова спросил без всякого выражения:

— Гэлла? Зачем ты здесь? Зачем ты привел ее, Конан?

— Как бы не так! «Привел»! Она сама сюда залезла следом за Буно, — ответил мальчик. — Если мы не найдем Шедда, мы пропали. Без него я не смогу отыскать ту расщелину, в которую пролезал сюда два раза. Я бы попросил об этом тебя, Кевин, но, сам понимаешь, ты уже два раза здорово подводил меня. Третьего я не хочу!

— Шедд вам не поможет, — сказал Кевин. — Буно завалил ту расщелину огромными камнями. Есть только один выход отсюда. Но его сторожит Браг. Он не выпустит, Буно приказал ему. Буно приказал нам тоже — поймать тебя, как только увидим, или услышим.

— Ты ловил меня уже целых два раза! — усмехнулся Конан. — Попробуй еще разок!

Он спустил в провал одну ногу и, дразня, покачал ею. Кевин шагнул вперед и выбросил руки, но нога мгновенно убралась назад. Конан расхохотался.

— О, Кевин! — воскликнула Гэлла с горечью.

— Ты не забыл, Кевин, что Гэлла когда-то была твоей невестой — спросил мальчик. — Ее ты тоже хочешь схватить и услужливо притащить к Буно?.

— Про Гэллу он не говорил, — ответил Кевин. В его бесстрастном голосе, казалось, появились нотки растерянности. — Он не знает, что Гэлла здесь. Пусть она уходит.

— Кевин! — ворвалась в их разговор девушка. Голос ее дрожал. — Это же я, Кевин! Вспомни меня.

— Я помню, — ответил Кевин, словно один песчаный холм отозвался другому.

Конан не успел даже пошевельнуться, как Гэлла проскользнула своим гибким телом в пролом и спрыгнула.

Она бросилась к Кевину и обняла его, заглядывая в глаза.

— Вспомни, вспомни меня, Кевин! Очнись же! Проснись!.

— Я помню, помню, помню… — тоскливо повторял Кевин, пытаясь освободиться из кольца ее рук.

— Да перестань же ты, — не выдержал Конан. Он предусмотрительно оставался наверху, готовый в любой момент вскочить и унестись прочь. — Я ведь тебе говорил, что тебя не обрадует встреча с ним! Ты мне не верила? Любуйся теперь! Пойми же, глупая девчонка: это не Кевин. Кевина больше нет. Зачем ты трясешь его и целуешь?.. Он не проснется.

— Неправда! — всхлипывала Гэлла. — Он плачет! Он вспомнил меня!..

— Он плачет, потому что камни слепят ему глаза! — не унимался Конан. — Ты и не так заплачешь, если будешь шлифовать их всю ночь.