Гвен говорила о папе, но все же это было трогательно.

— Мне нужно было это услышать, — я невольно повернула голову к  Сэму. Он смотрел на нас и щурился, словно пытался прочесть  по губам.

Гвен без лишней сентиментальности, хлопнула меня по плечу.

— Ты в порядке?

— Да, — я закрыла глаза, ее шаги зашуршали по ступенькам. Я глубоко вдохнула. Я знала, что могла это сделать, и многие присутствовавшие здесь ждали, что я раскроюсь и завладею ролью.

Но только единственный человек мешал мне спать прошлой ночью. Я посмотрела на Сэма, стоявшего у деревьев на границе «заднего двора» Эллен. Наши взгляды встретились, и частичка меня снова вернулась в прошлое, вцепилась, как прежде, в ту уверенность мужчины, и ощутила странное чувство, что Сэм – мой маяк, безопасная гавань.

 А потом он резко мне кивнул. Явно намекал, чтобы я все не запорола, чем успешно прогнал ностальгическую нежность и вернул гнев. Адреналин в крови подскочил, и я отвернулась, заметив свое отражение в окне дома.

И от этого вида я замерла.

Костюмы, в которые мы переодевались, словно помогали очутиться в самом сердце персонажей, которых мы играли. Я и раньше ощущала подобное, только увидев себя в костюме Эллен, с макияжем и в парике. Но здесь, на заднем крыльце дома, с развевающимся на ветру платьем и решительно сжатыми губами, чем Эллен определенно занималась сотни раз за день, я чувствовала себя кем-то одержимой.

«Посмотри на нее, — сказала я себе. – Это не ты. Это Эллен. Будь ею».

Плевать на папу и его двадцатилетнюю девушку. Плевать на Сэма и его мнение о моей игре. Плевать на всех, кто думал, что я не смогу быть идеальной в этой роли.

Приятная чистая энергия наполнила все мое тело, как только Фень крикнул, что съемки продолжаются. Я посмотрела на Ника, тот тоже завелся для игры. Его глаза горели, когда мы ссорились, мы попадали по всем нужным нотам. Химия между нами искрила. Мы отработали сцену, повторили ее еще раз на всякий случай, и Гвен отпустила нас на пятнадцатиминутный перерыв, а команда принялась настраивать камеры для следующей сцены.

Ник дал мне «пять» и побежал по холму к туалетам. Я отошла в тихое место в тени раскидистой яблони, сбегая от летнего солнца Северной Калифорнии.

Подошла Шарли, попросила сесть на скамью неподалеку и тщательно поправила макияж вокруг моих глаз.

— Ты в порядке?

— Теперь лучше. Последний дубль был хорош, да?

— Последний дубль был убийственным, — согласилась она, оглянулась на Сэма, склонившегося с Гвен над ее копией сценария. Они что-то обсуждали.

Я постучала по руке Шарли, отвлекая ее на себя. Она меня всегда защищала, но ее внутренняя медведица встала в стойку, только узнав о Сэме.

— Твое яростное лицо впечатляет.

Она зарычала.

— Тот малец еще не знает, на что нарвется, если пытается к тебе подобраться. Я не только могу убрать шесть лет твоего возраста силой кисточек, но и смотрела эпичные фильмы про боевые искусства.

— Да?

— Сэм Брэндис должен знать, что да.

Я рассмеялась.

— Будет сложно держаться от него на расстоянии, — призналась я. – Он ведь в тесных творческих отношения с Гвен. Я не смогу полностью его избегать.

Шарли взяла кисть, вытащила пудру из своего пояса-фартука с косметикой и припудрила мои щеки.

— Даже если бы ты могла, это бы выглядело странно.

Я покусала губу, обдумывая это. Меня пугали не просто сплетни, а вышедшие из-под контроля сплетни. Мои отношения с Крисом, череда «парней», которых приписывали мне газеты, моя жизнь до этого была тщательно выращенными слухами. Я знала, что папа и Ник – может, и остальные – видели мой срыв, когда я столкнулась вчера с Сэмом.