5. Третье путешествие во времени

В пять часов вечера Петр пошел к Александре Михайловне на кухню, где она готовила великолепный праздничный ужин.

– Бабушка, а у тебя пельмени в морозилке есть? – спросил он. – Мне бы пачки три-четыре…

– Нет сейчас нигде пельменей! – ответила Александра Михайловна. – Их, должно быть, тоже теперь на экспорт отправляют, за валюту, куда-нибудь в Сенегал или в Новую Каледонию!

Бабушка замолчала, внимательно посмотрела на Петра и все поняла.

– Постой, значит, сегодня вы собираетесь…

Петр кивнул.

– Ты только родителям ничего пока не говори, ладно? Они только утром приехали, от самой Африки летели, устали. Пусть пока отдохнут. А к ужину я должен вернуться.

– Постой, постой, – сказала Александра Михайловна и стала складывать в пакет только что испеченные пирожки. – Пельменей нет, так вот это им от меня передай, если встретишь. И привет, конечно. – Голос ее дрогнул. – Такие славные ребята! Ну, ни пуха вам ни пера! Да и Лаэрта вашего тоже угости, я как-то его теперь зауважала. Подожди, я тебя поцелую!

Бабушка обняла внука, всхлипнула и, помедлив, подтолкнула его к двери.

У Петра защемило сердце: все-таки он отправлялся неизвестно куда и кто знает – ТАМ могло произойти всякое. Взяв пакет и не оглядываясь, он шагнул за порог. Во дворе его уже должен был ждать Костя. Петр нашел его на лавочке у подъезда. Костя был сосредоточен, собран, но видно было, что он тоже взволнован и напряжен. Завидев Петра, он сразу же встал.

– Когда чего-нибудь сильно ждешь, время почти не движется! – сказал Костя нетерпеливо. – И чего это они решили отправиться только в шесть!

– Не могут же они так сразу все бросить и отправиться в будущее,- рассудительно заметил Петр. – Надо и тетради проверить, и дома по хозяйству чего-нибудь. Учителя – они тоже люди, и я им многое прощаю… А я так прямо еле вытерпел. Говорю с родителями про Африку, а сам все на часы смотрю!

Костя уже сорвался с места.

– Пошли! Может, Лаэрту Анатольевичу еще помочь в чем-нибудь надо?

Но на мгновение он все-таки остановился и, помедлив, зловеще сказал:

– Эх, есть у меня предчувствие! Будет сегодня какой-нибудь поворот в ходе истории! Будет, чтобы Лаэрт ни говорил!

Маленький школьный дворик был уже пуст. Низкое сентябрьское солнце подсвечивало розовые школьные стены косыми лучами, тени были по-осеннему резкими и причудливыми, отчего все здание теряло привычный облик и представлялось фантастической постройкой тех далеких времен, куда вот-вот должны были отправиться Петр и Костя.

В дверях они уступили дорогу подошедшей с другой стороны Галине Сергеевне. Преподавательница физкультуры, неожиданно одетая в элегантный вечерний костюм, держала в руках огромную дорожную сумку, совершенно пустую, судя по степени сплющенности. Рядом с Галиной Сергеевной шла какая-то незнакомая женщина с сумкой еще большего размера. «Ты, Вет, только ничего не бойся, – говорила на ходу физкультурница. – Как он объяснял, раз – и ты сразу там, а потом раз – и сразу обратно. Ну не сразу, конечно, мы там еще…» Ребята пропустили их вперед и, чувствуя все большее волнение, как спортсмены перед стартом, тоже стали подниматься по лестнице, ведущей к кабинету физики. Сверху донесся голос Галины Сергеевны:

– Знакомьтесь, это моя подруга по институту физкультуры, ее зовут Виолетта Ивановна. Нет-нет, Лаэрт Анатольевич, я подсчитывала: если мест девятнадцать, то она вполне войдет.