На столике рядом с телефоном лежала открытая пачка моих любимых «салемов».

Лежа в горячей бурлящей ванне, окруженной зеркалами, и попивая шампанское, я заметил, что готическое «L» повторяется буквально повсюду: на полотенцах, на хрустальных пепельницах, на корпусе настенной сушилки для волос, на дне самой ванны… даже на куске ванильного мыла. Только на мыле название приводилось полностью: «Лоуиз».

– Сол?! – воскликнул я, обращаясь к своему изумленному отражению в зеркале.

Неужели весь этот золоченый притон принадлежит ему?

– Ну что, как устроился? – раздался знакомый голос из гостиной.

– Супер! – крикнул я и услышал в ответ самодовольное хихиканье.

– Я знал, что тебе понравится.

Сол появился в дверях с толстой сигарой во рту, в том же сером пиджаке, в котором я видел его в последний раз.

– Ты сам-то как? – озабоченно спросил я.

– Лучше некуда.

– Я тебя ждал в Сент-Луисе.

– Фараоны забрали, ничего не мог поделать.

– Где?

– Дай вспомнить… Сначала я попал домой, поболтат с Джеком, потом перескочил в Лас-Вегас. В казино попался кто-то из знакомых… Короче, они навалились, надели наручники и стали допрашивать.

– Били?

– Не-а. Не решились, куда им, сосункам.

Наши голоса долго отдавались эхом от зеркальных стен огромной ванной комнаты, и прежде чем ответить, приходилось несколько секунд ждать.

– А откуда ты звонил мне в Аризоне?

– Из какой-то занюханной тюрьмы, пока они ждали вертолет, чтобы переправить меня в Вашингтон. Я потребовал свой положенный телефонный звонок.

Мне хотелось расцеловать его.

– Я так рад тебя видеть, Сол…

– Что-то ты слишком расчувствовался. А, понимаю, шампанское…

Сол вышел в комнату и вернулся с подушкой, которую бросил на пол. Сел, снял со стены телефонную трубку, заказал две пасты и апельсиновый сок.

– У тебя, наверное, накопились вопросы…

– Так, не больше сотни.

– Валяй.

– Где машина времени?

– Здесь, в городе, в одной из киностудий. Поедем туда завтра.

– Я не опоздал? В том смысле, что… Лору еще можно остановить?

– Не уверен, док. – Он вынул сигару изо рта и стряхнул пепел. – Ты же знаешь, у холоков теперь есть твое семя, они получили все, что хотели. Их будущее обеспечено. В их распоряжении было лишь одно маленькое временное окошко, когда на тебя можно было повлиять. Один год, в который, как они знали, родился твой ребенок. Год прошел. Впрочем, это еще не значит, что мы потеряли все шансы… У тебя были плохие сны?

– Только один, но просто ужасный.

– Значит, ищут, – кивнул он.

Я рассказал об изображении Богородицы, которое купил по пути.

– Весьма разумный шаг. Это могло сбить их со следа. Где она?

– В пикапе на приборной доске. Сол снова взял трубку.

– Энрико? Это Роки. Ты не мог бы сходить вниз за багажом мистера Бульвинкля? И еще… захвати у него с приборной доски стеклянную статуэтку. Ага, жду.

– Роки и Бульвинкль? – улыбнулся я. Сигара очертила в воздухе широкую дугу.

– Здесь же Голливуд, сынок! Кинозвезды постоянно этим балуются, – захихикал он. Я глотнул еще шампанского. – Давай-давай, отдыхай, у тебя впереди долгий путь.

– Сол, откуда взялся мой двойник?

– Ты имеешь в виду свою лучшую половину? – лукаво усмехнулся он.

– Ты знаешь, кого я имею в виду.