Ну, а тем, кто не любит сложность, тоже должно быть интересно, так как полное имя лорда Мойна для уха любителей пива звучит как песнь песней - Уолтер Эдвард Гиннесс и был он прямым потомком Артура Гиннесса, того самого, что заварил в далёком 1759 году не кашу, а "тёмное" в основанной им пивоварне, той, что у ворот Св. Джеймса, а его пра-пра-правнук Уолтер, даже и делая впечатляющую политическую карьеру, озаботился сохранением за собою поста главы директоров набравшей к тому времени всемирную известность фирмы "Гиннесс".

А всемирная известность (то, что мы сегодня называем brand) означает очень много денег, так что лорд Мойн помимо лордства был ещё и очень богатым человеком. И у него был сын и в один прекрасный день сын богатого человека захотел жениться. Избранницей его стала девушка по имени Диана. Диана не была принцессой, а была она всего лишь дочерью барона - Уильяма Фриман-Митфорда, барона Редесдейла.

У барона было не семеро гномов, а семеро детей. Один сын и шесть дочерей. Сын был человеком скромным и малозаметным и так же скромно сколькими-то там годами позже погиб на фронте, но вот шесть дочерей были известны до степени, делавшей их известными чуть ли не любому англичанину в поместившееся между 1920 и 1950 годами тридцатилетие. Они даже получили прозвище, мелькавшее на страницах газет и обложках "модных" журналов, - Mitford sisters.

Все сестрички, как на подбор, были не только "а ну-ка девушки, а ну красавицы", но были они девицами бойкими и одарёнными сверх даже меры, повезло папе с мамой.

И добились девушки в жизни если, по мнению некоторых, и не многого, то уж наверняка того, чего их душеньки хотели, а это, согласитесь, немало. Одна из них вела хоть и замкнутую, но тем менее общественно значимую деревенскую жизнь знатной птичницы, другая стала известной писательницей, а младшая, с детства решившая, что баронство это не то, чего одна достойна, взяла, да и стала герцогиней.

Остаются ещё три сестры и они избрали другой жизненный путь. Пятая по счёту сестра, Джессика, пошла влево и пошла рано, в возрасте девятнадцати лет влюбившись в своего кузена Эсмонда Ромилли, привезённого больным дизентерией из Испании, где он сражался в составе Интернациональных Бригад, защищавших Мадрид. Не успев толком выздороветь, Эсмонд опять отправился в Испанию, а вместе с ним, сбежав из дома, уехала и Джессика:

Там, невзирая на яростное сопротивление обеих семей, они сочетались хоть и революционным, но, тем не менее, законным браком. После печального конца испанской Республики они вернулись в Лондон, не имея поддержки, помыкались в Ист-Энде, потеряли умершую от кори пятимесячную дочь, и, решив не сдаваться перед лицом рухнувших политических и личных надежд, начали жизнь с нуля, уехав в Америку. Там их застала весть о начале Второй Мировой, и они, посчитав, что Англии будет без них трудно, вернулись домой. В ноябре 1941 года самолёт, в состав экипажа которого входил Эсмонд, был сбит немцами над Северным Морем. Эсмонд Ромилли официально считался (и считается) двоюродным племянником Черчилля (его мать была сестрой жены сэра Уинстона), однако злые языки утверждали (и утверждают), что на самом деле он был его внебрачным сыном. Так ли это, не знает никто, но однако же печальную весть о смерти Эсмонда Джессике принёс посетивший её премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль лично. Она несколько месяцев не могла поверить в смерть мужа. Потом она опять уехала в Америку, вышла там замуж за юриста и активного борца за гражданские права, вступила в Коммунистическую Партию США, стала журналисткой, занимавшейся "репортёрскими расследованиями", написала книгу, представала перед лицом Комиссии по борьбе с коммунистической деятельностью, клеймила и давала гневные отповеди, в общем, её жизнь была образцовым примером службы обществу и борьбы за права трудящихся.

Но у нас остаются ещё две сестры и они тоже "имели убеждения", правда, немножко отличные от убеждений ставшей коммунисткой Джессики.