Причина такого поведения выяснилась в тот же день. Этот офицер оказался родственником помещика, которого я когда-то во время погони за похитителями брата невольно обидел. Тот раздувать скандал не стал и на дуэль меня не вызвал, отговорившись, что с детьми не дерётся. А вот зло затаил.

Сейчас через родственника попытался отыграться, наказав меня рублём. Ведь наши кухни стоят немалых денег. Узнал я это все от купца, прадедового друга, на заводе которого и изготовили эти кухни. Откуда ему известна эта информация, он рассказывать не захотел. Или не мог, если кому-то пообещал молчать. Да и не важно это. Главное, что я знаю, кто начал гадить. Значит, и ответить смогу.

Как я уже говорил, к походу мы готовы целиком и полностью. Осталось только погрузить на свежеизготовленные крытые телеги груз и отправиться в путь. Я предусмотрел все возможные ситуации от ночевки на свежем воздухе (для чего пошили двухслойные палатки по типу медицинских в моем мире) до полозьев, чтобы быстро переоборудовать телеги в сани.

В Москве нас ожидаю десяток печек-буржуек, которые родственники изготовили специально для экспедиции. Даже инструмент (от кирок до лопат) был произведён в Швейцарии. Это не специально. Так получилось, что там оказалось купить дешевле, чем здесь. Вот и воспользовались случаем.

С появлением винтовок казаки-наставники начали основной упор делать на стрелковую подготовку на специально оборудованном для этого стрельбище. Правда, расположено оно было в глубоком, ровном и длинном овраге, в двадцати километрах от имения. Поэтому с физической подготовкой все было нормально. Марш-броски по сорок километров раз в три дня — занятие не для слабаков. После пары выходов изменили порядок этих походов. Стали организовывать ночёвки на стрельбище. Это тоже были своего рода тренировки по обустройству полевого лагеря. Спокойно пожить в таком ритме получилось чуть меньше пары недель. От прадеда прибыл посыльный с письмом, прочитав которое, я, не откладывая, сорвался в город. В письме прадед написал, что стал себя плохо чувствовать, поэтому, хочет срочно со мной переговорить.

Когда я зашёл в комнату, где он лежал весь бледный, как полотно, первыми его словами были:

— Прости меня, внук, дурака старого.

Глава 18

Услышать такое от прадеда? Это из области фантастики! Ну или в лесу случились массовые самоубийства зверей.

Ошарашенный такой встречей, только и смог, что задать вопрос:

— Что случилось, за что прощать?

Прадед только рукой махнул, как бы подзывая подойти поближе. А когда я оказался рядом с ним, он жестом показал, чтобы нагнулся:

— Подслушивают нас, — шёпотом произнес он, и указав рукой на табурет, стоящий рядом с его постелью, продолжил.

— Присядь, разговор будет долгим.

Дождавшись, пока я устроюсь и наклонюсь к нему поближе, начал говорить тихим шёпотом:

— Мне скорее всего недолго осталось. Вот и решил перед тобой покаяться и попытаться уберечь от некоторых бед.

Он немного продышался, как будто бегун перед длинной дистанцией, и продолжил шептать:

— Сейчас в окружении нашего покровителя появилось несколько непорядочных человек, способных на любую подлость. И дело не в том, что они мои старые недруги, а в том, что за душой у них ничего святого не осталось. Самое плохое, что я не знаю, по какой причине, но князь прислушивается к их советам, и это очень плохо. Именно по их совету князь решил отобрать школу, созданную тобой. И даже меня втянули в это поганое дело. Поэтому на большой результат от затеянного дела можешь не надеяться. Ты очень правильно поступил с привлечением туда казаков, они часть людей тебе сохранят. Другую часть сохранил я. Есть среди наставников порядочные люди, которым я не раз помогал, а они добро помнят. Так вот, я тебе советую не ждать зимы, а выдвигаться в экспедицию сейчас.