Доулиш натянул пиджак. В кармане по-прежнему лежал пистолет. Он вынул его.

— Осталось три пули, — сказал он.

— Поменьше балуйся с огнем, — посоветовал Тим.

— Ты прав, — согласился Доулиш. — Ни к чему хорошему это не приведет, — он отложил пистолет. — Я немножко поспал и немножко подумал, Тим. Есть способ. Только действовать надо смело и решительно, — он слегка улыбнулся. — Мне надо привести их в шоковое состояние: думаю, они поймут, что пока им не удастся прикончить Мепиту, никаких дальнейших шагов они предпринимать не смогут. Она для них слишком опасна, и если им удастся до нее добраться, ни одного шанса спастись у нее нет.

— Можешь положиться на меня, У меня тоже есть пистолет, — лаконично произнес Тим.

— Только там не один пистолет, и держат эти пистолеты сразу несколько рук.

— Да, у этих ребят, похоже, все в двойном размере — даже ты, — рассмеялся Тим. — Но, как ни тяжело мне это признавать, на сей раз прав ты. Действительно, лучше пойти и договориться с Луисом. Не знаю, какую тактику ты изберешь, но догадываюсь.

— Попробуй угадать, — улыбнулся Доулиш.

— Ты скажешь Луису, что он попал в такую переделку, из которой ему в одиночку не выбраться. Как насчет сделки? Он пишет признание, полностью тебя оправдывающее, а ты даешь ему время,слинять в какое-нибудь безопасное место и только потом идешь в полицию.

— Правильно, — сказал Доулиш.

— И если он согласится играть по правилам, тогда ты вернешь ему Мепиту, — продолжал Тим. — Потому что, если столкуетесь, она уже не будет представлять собой никакой опасности. А ее ты можешь заставить молчать, пригрозив, что передашь полиции братца Карлоса, так?

— Верно.

— В общем-то, не такой уж грандиозный ход, но на какое-то время тебе удастся провести этого Луиса.

— Но ждать мы не можем, это наш единственный шанс, — сказал Доулиш. — План, конечно, не из лучших, но другого у нас нет.

Через час он вышел из гостиницы, пешком добрался до Пласа де Каталуна, где уже вовсю разгуливали голуби. Потом на такси вернулся к дому, в котором, если верить Тиму скрывался человек, похожий на Доулиша. Слежки он не обнаружил.

Наступило время нанести первый удар.

Доулиш, естественно, не представлял, с какого шаткого мостика совершает он свой прыжок. Он знал, что в краденой американской машине остались его отпечатки пальцев, но о том старике, который видел и машину, и содержимое чемодана и смог дать точное описание того, кто спрягал этот чемодан, он не знал, — это описание и читал сейчас, со всем профессиональным вниманием, инспектор Триветт.

Триветт связался с испанской полицией уже несколько дней назад.

Он знал, что отпечатки пальцев принадлежат Доулишу.

Улики против Доулиша выстраивались в такое крепкое здание, что даже Триветт начал сомневаться в нем.

На чемодане, найденном в кустах неподалеку от моря, также было полно отпечатков пальцев Доулиша. И в этом чемодане был обнаружен труп.

Узнав об этом, Триветт направился в кабинет шефа. Побеседовав минут пять, они вместе вышли из кабинета. Триветт прихватил с собой фотографию человека с очень бледным лицом — человека, чье тело было обнаружено в чемодане.

Триветт отправился к Септимусу Ли.

Глава 20

Ли дает показания

Когда Триветт и помощник комиссара Скотленд-Ярда вошли в палату тюремной больницы, выражение лица Септимуса было скорее спокойным, чем униженным. Темные глаза резко контрастировали с бледным лицом и светлыми, почти пепельными волосами.

— Доброе утро, Ли, — грубовато поприветствовал его Триветт.

— Доброе утро, мистер Триветт.