Что ж, заманчивое предложение. Встреча с драугом на вершине скалы в Норвегии стала последней каплей; она убедила Ская помочь деду и принять участие в расправе над Олавом. А теперь Сигурд предлагает ему власть над двойником…

Скай едва не поддался искушению, но у него остался еще один вопрос, который требовал ответа.

— Скажи, Кристин знает?

Рысь втянула когти.

— О чем?

— О том, что ты на ней паразитируешь.

— Не преувеличивай, мы прекрасно ладим. Нет, Кристин ни о чем не подозревает. Даже если расскажешь, она тебе не поверит. Да и любой другой сочтет твои слова бредом.

— Значит, ты присвоил ее жизнь?

— Ну почему же. Для Кристин ничего не изменилось. Она учится в школе, готовится к поступлению в университет. Разве что теперь у нее появилась цель.

— Да, но это твоя цель!

Рысь сощурила глаза, но промолчала. Поняв, что угадал, Скай крикнул:

— А как же сама Кристин? Ее воля, ее судьба?

— Это и есть ее судьба. — Кошачья пасть вновь растянулась в подобии ухмылки. — Ты не замечал, что выставляешь подбородок вперед, когда злишься? Готов поспорить, что это жест твоего отца. Ты держишь боевой топор так же, как Бьорн. И наверняка мать говорила, что твой первый крик напомнил ей о моем смехе. Да-да, Кристин все мне рассказала.

Хищника сотряс звучный хохот. В последний раз Скай слышал его в норвежских горах.

— Предки живут в нашей крови, Скай, мы всего лишь сумма предыдущих поколений. В каком-то смысле я всегда был частью Кристин, просто теперь у меня больше влияния.

Немного успокоившись и поразмыслив над речью Сигурда, Скай произнес:

— Раз так, зачем она тебе? По твоим словам, у меня есть талант, к тому же ты многому научил нас. Вдвоем с Кристин мы освоим рунную магию и завершим твой труд, ни на миг не расставаясь с тобой. — Пристально глядя в овальные глаза рыси, он добавил: — Я соглашусь на это, только если ты покинешь мою сестру и предоставишь ей свободу выбора.

Зверь, не мигая, смотрел на него. Молчание затянулось.

— Исключено, — ответил наконец Сигурд. — Я не причиню Кристин вреда, наоборот, помогу добиться всего, чего она хочет.

Скай удовлетворенно кивнул. Последние сомнения рассеялись.

— Ты лжешь. Все, что тебе нужно, — это вечная жизнь.

Рысь прижала уши и вздыбила шерсть на загривке. Наконец-то все прояснилось!

— Что касается «великого плана», ты просто надеешься обзавестись последователями… Или лучше называть их почитателями?

Кошка молчала, но Скай и так знал, что прав. Осталось понять только одно.

— Помнишь Олава, которого мы помогли тебе прикончить?

— И что?

— Сцена у трактира, которую ты показал нам в зеркале, — ведь тоже обман? Олав был мерзким типом, но никого не убивал.

Рысь не издала ни звука.

— Отвечай!

Сигурд даже не пытался оправдываться. Скай с удивлением почувствовал, как на смену гневу приходит полное спокойствие. Лжи пришел конец. Возможно, раздумья о роковой ночи в хижине воскресили в памяти воспоминание, принадлежавшее Бьорну, но не о сражениях или смерти, а о том дне, когда юный викинг впервые назвал отца по имени, доказав, что готов биться наравне со взрослыми мужчинами. Скай не мог больше называть дедом того, кто предал его и похитил дорогого ему человека.

— Что ж, Сигурд, — тихо сказал он. — Я не позволю тебе использовать Кристин.

— Ах вот как, — сощурилась рысь.

— В детстве мы с ней лазали по соседским изгородям.