— Милая, парню шестнадцать лет. Конечно, ему стыдно приезжать в школу с мамочкой.

Соня провела рукой по лбу Ская. За лето его брови почти срослись.

— Даже не верится. В ту ночь стояла такая жара. Помнишь, Генри?

— Да, в давние времена погода была не чета нынешней, — по-стариковски проскрипел отец, чтобы насмешить сына.

— И звезды светили вовсю…

— А тебе не холодно было в воде во время родов? — спросил Скай.

— Нет-нет, — Мать села обратно за стол. — Женщины из нашей коммуны нагрели ее горячими камнями из костра.

Соня всегда с удовольствием рассказывала историю его появления на свет. Обычно Скай смущался, но в этот раз спокойно дослушал до конца.

К трем часам утра Скай тщательно упаковал рюкзак и дважды проверил, все ли на месте. Теперь осталось только ждать. Пускаться в путь слишком рано не имело смысла: первый поезд из Стреттона отправится в шесть двадцать восемь, а дорога до станции займет не больше часа. Тем не менее Скай решил выйти из дому в семнадцать минут пятого. Это время суток играло особую роль в его жизни — в самом начале истории с двойником он раз за разом просыпался в четыре семнадцать, и ровно столько было на часах, когда они с Кристин вышли к хижине Сигурда. К тому же Скай не сомневался, что именно в этот миг почти тысячу лет назад Бьорн опустился на морское дно, захлебываясь соленой водой пополам с кровью и увлекая за собой предателя-раба.

Скай подошел к окну. Во тьме стелились над землей белые клочья тумана. Стояла ясная, но безлунная ночь, и лишь звездный свет наполнял сад тенями, которые сгущались под сенью яблоневых деревьев.

Мрак еле заметно шевельнулся, и Скай отступил назад. С тех пор как на прошлой неделе его навестила Кристин, он каждый вечер выглядывал на улицу, ожидая, что серый плащ воспарит к окну. Но драуг больше не появлялся; лишь время от времени, в разгар августовской жары, Скаю мерещилось прикосновение ледяных пальцев. В такие мгновения он почти физически ощущал рядом с собой комок немого безнадежного отчаяния.

Прежде он не был готов вступить с драугом в контакт, но сейчас момент настал. По крайней мере, Скай очень надеялся, что выдержка ему не изменит.

Прислонившись к стене рядом с окном, он вынул из кармана зажигалку. Подушечка большого пальца легла точно во вмятину, оставленную дедом, но на этот раз никаких видений не последовало. Впрочем, Скай и так помнил их наизусть; кроме того, теперь он понимал, что это не прозрения, а новые вопросы, на которые тоже придется искать ответ.

Он щелкнул колесиком. Пламя горело ровно, в его отблесках Скай не разглядел ничего интересного. В любом случае, ему просто хотелось проверить, получится ли высечь искру больше сорока трех раз подряд. Но горючее быстро заканчивалось, Скай уже дважды наполнил резервуар, а побить рекорд так и не удалось. Красные цифры лениво мигали на циферблате электронных часов. В десять минут пятого Скай опустил зажигалку обратно в карман и надел кроссовки, в четыре пятнадцать натянул лыжную куртку. Несколько секунд спустя он взял продолговатый предмет, завернутый в мешковину.

На экране высветилось 4.17. Скай метнулся к радиоприемнику — накануне, опасаясь заснуть, он поставил таймер на нужное время. Прежде чем юноша коснулся кнопки, тихий голос диктора произнес:

— Призрак.

Скай дернулся от неожиданности, потом улыбнулся. В одной из сотни книг, прочитанных за лето, говорилось, что совпадений не бывает.

Он проверил, надежно ли между простынями спрятано письмо для родителей — так, чтобы они нашли его, но не сразу, — вскинул рюкзак на плечо и вышел из комнаты. Перешагнув скрипучие ступеньки, он спустился вниз и тихо прикрыл за собой входную дверь.

Слева от садовой калитки рос старый дуб.