– Несколько смельчаков могут взять целый город! Придите мне на помощь, я верю в вас! Я не могу больше находиться здесь, среди этих грязных англичан! Спасите меня или я не выдержу! – голос Жанны срывался, становился неслышным, то и дело его перекрикивали другие голоса, требовавшие от Анны внимания к их персонам и не интересным для нее вопросам.

Они скулили, кричали, шептали. Просили помочь или проклинали, обещали сказочные богатства и счастье. Анне приходилось собирать всю свою волю, чтобы не слушать невидимых попрошаек и сосредоточиться на Жанне и происходящем вокруг нее.

– Названная Жанна, не будучи в юные годы воспитана и наставлена в главных основах веры, научилась у неких старух ведовству, гаданию и прочим магическим искусствам, – гудел в уши Анны взявшийся неведомо откуда призрачный судья, перекрикивая чистый, словно бьющий из-под земли ключ, голос Жанны.

– Подсудимая Жанна, суд желает знать, каких богатств и почестей требовала ты у своего короля кроме лошадей, о которых ты говорила ранее?

– Я не просила у него ничего, кроме хорошего оружия, добрых коней и жалованья для своих людей, – чувствовалось, что Жанна крайне измучена и истощена, силы ее были на исходе.

– Бедная Жанна, – только и успела подумать Анна. Жанна по данному обету бедности никогда не просила ничего лично для себя, но ее теперь упрекали в алчности и корыстолюбии. Король пожаловал ей дворянство, а теперь ее обвиняли в том, будто бы дворянство она выпросила себе в качестве награды. Король дал ей герб с лилиями на нем и коронованным мечом, а ей говорили, что она не имела право на этот герб и что само использование символа Франции в ее гербе неправомочно и преступно.

Но разве можно отказаться от чего-то, что жалует тебе король, не навлекая при этом на себя его гнев?! Жанне не было нужно это чужое ей дворянское имя де Лис, ни герб, ни что иное. Она приняла все это из вежливости, для того чтобы тут же передать названным братьям. Судьи извратили ее поступок, упрекая ее черт знает в чем.

Жанна была избранницей Господа, человеком, которому дано слушать его живой голос и воспринимать его свет. Могла ли она использовать полученные откровения в корыстных для себя целях? Конечно, нет. Потому что тогда, получив свою награду в жизни временной, она не могла бы уже рассчитывать на награду в жизни вечной. Две вещи попросила Жанна у короля, после того как полностью выполнила свою миссию, сняв осаду с Орлеана и короновав в Реймсе Карла.

Она попросила избавить ее родную деревню Домреми от всех налогов на все времена. И второе: отпустить ее домой. Так как она выполнила все, что ей было указано свыше.

Король исполнил только первую просьбу. Жанна не была отпущена домой, как обещал ей Бог, так как король не хотел этого. И вот теперь она томилась в тюрьме, отвечая на бесчисленные вопросы судейских и ожидая решения своей участи.

Как тамплиеры и рыцари ордена Верности, Жанна не признавала золотых украшений, считая золото греховным материалом. За неимением золота судьи были готовы судить ее за малоценные серебряные вещи, как за отсутствием серебра судили бы за железо ил и дерево…

Когда-то у Жанны было два серебряных кольца, их отобрали у нее бургундцы сразу же после того, как она попала в плен. Эти кольца нельзя было отнести к роскошным вещам, поэтому судьи ставили ей в вину, что женщины, с которыми она встречалась, дотрагивались до этих колец. Это наводило на мысль, что кольца были заколдованы.

На вопрос, было ли что-то написано на кольцах, Жанна ответила, что на одном из них были выгравированы слова «Jesus, Maria», соединенные восьмиконечной звездой, на другом не было никаких надписей. Даже ребенок мог бы догадаться, что кольцо с такими именами нельзя использовать в колдовстве. Но ученые богословы этого не понимали.

– Почему женщины касались своими кольцами твоих колец?

– Спросите их.