— Ну и что дальше? — спросил тем временем Гарсия.

— Как что? — удивился Энрике. — Ты свободен. Проваливай.

В глазах брата зажегся азарт соревнования.

— Если не ошибаюсь, сейчас ее целовал именно я. Так с какой стати уходить мне, а не тебе?

Энрике не поддался на дешевую провокацию.

— Может, с той, что в эти выходные в ее постели был именно я!

Краем глаза он заметил, что Джемайма закрыла лицо руками. Да, друг, не слишком-то ты деликатен! Ну, ничего не поделаешь, придется извиниться, когда они с Джемаймой останутся наедине. Им предстоит многое обсудить.

— В выходные? На съезде?

— Именно, — подтвердил Энрике. — А теперь давай выкатывайся. Иди соблазняй каких-нибудь манекенщиц или молоденьких клиенток.

Гарсия проигнорировал издевку. Он заинтересованно глядел на Джемайму. Та даже не шелохнулась.

— И все же она целовала меня… принимая меня за тебя… которого, в свою очередь, принимала за меня, — задумчиво произнес Гарсия.

— У меня от вас голова кругом идет, — пробормотала Джемайма, не отнимая рук от лица.

— Все правильно. Она просто перепутала и целовалась не с тем.

— А может, она не с тем спала? — вопросительно поднял бровь Гарсия.

— Иди ты в болото! Найди себе какую-нибудь другую бедняжку и морочь голову ей. А Джемайма не про твою честь.

— Какую-нибудь другую бедняжку? Не про твою честь? — Джемайма выпрямилась в кресле и смерила братьев убийственным взглядом. — Вы не забыли, что я здесь сижу и слушаю вас? Ссоритесь тут, как двое дошколят из-за плюшевого мишки!

— Ну и отлично! Ты сама можешь с легкостью нас рассудить, — обрадовался Гарсия. — Выбирай.

Энрике бесила самодовольная ухмылка, появившаяся на лице брата. Приятно будет наблюдать, как вытянется его физиономия через пару секунд, когда Джулия… то есть Джемайма, отошьет нахала.

— Выбирать? Боже праведный, думаете, я тут в магазине платье себе покупаю? — возмутилась молодая женщина. — Вы всегда так?

— Ну ладно, радость моя, не кипятись, — попытался успокоить ее Энрике. — Мой несносный братец вовсе не так уж плох, просто болван редкостный. Скажи ему, пусть проваливает, да и дело с концом. Мы с ним выработали для себя правила поведения в подобных ситуациях уже давно, еще в первом классе, когда оба втюрились в Кэти Браун. Все просто: выбирает дама, а мы подчиняемся. Тот, кого отвергли, уходит и больше не возникает на горизонте. Все по-честному.

— Бедняжка Кэти, — вздохнула молодая женщина. — Не каждая первоклашка оказывается перед столь трудным выбором.

Энрике не удержался от смешка. Но все же пора было кончать с этой затянувшейся сценой из «Двенадцатой ночи».

— Ладно, Джемайма, скажи, пусть убирается, и мы наконец сможем спокойно поговорить.

Но Джемайма молчала, переводя взгляд с одного брата на другого. Энрике нахмурился. Шутка и впрямь затянулась. Успокаивали лишь воспоминания о том, что произошло между ними всего каких-то пять дней назад. Ну и пусть она принимала его за другого — эта путаница не имеет никакого отношения к тому, как пылко и страстно она занималась любовью именно с ним. С ним, а не с Гарсией. И хотела она его, а не Гарсию. Так в чем же дело?

— Итак, — ехидно произнес Гарсия, — ты думала, что с тобой я, а это был мой брат-близнец.