– Вы имеете в виду интервью этого чеченца?

– Да, – подтвердил Блюмберг.

– Он не показался мне серьезной фигурой, – заметил сэр Генри. – Шариковая бомба с лазерным наведением. Я проконсультировался с нашими экспертами. Полный абсурд, сказка из «Тысячи и одной ночи».

– Его могут использовать по‑настоящему серьезные силы.

– Это ваши предположения? Или есть факты?

– Есть, – подтвердил Блюмберг. – Полагаю, сэр, вам не нужно напоминать, кто такой Пилигрим?

– Разумеется, не нужно.

– Он сейчас в Москве. И пытается выйти на прямой контакт с Рузаевым. Об этом мне сообщил один из руководителей Моссада.

– Откуда у Моссада эта информация?

– Я не рискнул задать этот вопрос. Потому что не получил бы ответа. Важно, что информация достоверная. Более того, она детальная и оперативная. В Тель‑Авиве полагают, что в Москве тоже знают о попытках Пилигрима встретиться с Рузаевым.

Два с небольшим месяца назад Израиль довел до сведения российского МИДа предложение провести конфиденциальные переговоры о выдаче Пилигрима. Это он организовал взрыв израильского парома. Погибло более ста человек. Не в правилах Израиля оставлять такие преступления безнаказанными. В Москве сначала сделали вид, что не восприняли импульса, и только теперь дали знать о своем принципиальном согласии на переговоры. «Принципиальное согласие» по‑русски – это способ оттянуть решение вопроса на неопределенное время. Но Израиль настаивает.

Он предлагает провести совещание в Каире на уровне экспертов. Дата уточняется.

– Какие выводы вы из этого сделали?

– Экстрадиция Пилигрима, даже если Москва на нее согласится, не решает проблемы.

Дело не в Пилигриме и не в Рузаеве. Проблема в каспийской нефти. И эту проблему, как я уже говорил, можно решить только сообща.

– Каким образом вы оказались втянутым в это дело, мистер Блюмберг?

– Случайно, сэр. Если считать случайность точкой пересечения закономерностей.

Мне принадлежит компания «Фрахт Интернэшнл». Мы внимательно отслеживаем положение на нефтяном рынке. Особое внимание наших экспертов привлекла ситуация с Каспийским трубопроводным консорциумом. «Интер‑ойлу» предлагали войти в него на семи процентах участия. Это обеспечивало стабильную прибыль. Но «Интер‑ойл» отказался. Это означало только одно: они хотят получить все. Вы знаете, кто хозяин корпорации «Интер‑ойл»?

– Да, – кивнул сэр Генри. – Некто Тернер.

– Тогда вам не нужно больше ничего объяснять.

– У вас есть определенный план?

– Я не могу назвать это планом. Есть кое‑какие идеи. Они могут превратиться в план лишь после того, как все заинтересованные стороны дадут свое согласие на участие в акции. Рамки переговоров в Каире должны быть расширены. Кроме Израиля и России в них должны участвовать США и Великобритания. И предметом переговоров должна стать ситуация в кавказском регионе. Пилигрим – всего лишь очень небольшая часть проблемы.

– Вы сказали, что я единственный человек, который может вас понять. Вы имели в виду и помочь?

– Да, сэр.

– Какого рода помощь может оказать вам старый отставной адмирал?

– Участие США, а конкретно ЦРУ в этой совместной акции должно быть санкционировано на весьма высоком уровне. У меня нет выхода на этот уровень. У вас – есть. К вашим словам прислушаются.

Сэр Генри пощурился на дымок сигары.

– Вы не преувеличиваете остроту ситуации?

– После публикации интервью с Рузаевым Пилигрим совершил поездку на Север России, на Кольский полуостров.