Наконец он услышал, как Марина свистнула, и остановился. Банка от «Пепси» была вдавлена в глину метрах в пятидесяти от Марины. Сайд заспешил назад – к женщине с оружием в руках.

А Марина опустилась на колено и, как показалось Сайду, не целясь, нажала на курок. Громыхнул выстрел.

– Иди принеси банку, – приказала Марина.

Сайд побежал, подгоняемый тем же леденящим душу страхом. И когда он добежал до банки, то увидел – пуля вошла ровно в середину, оставив аккуратное отверстие. Он принес Марине пробитую банку. Та внимательно посмотрела и приказала нести банку назад, но установить на этот раз плашмя, донцем к ней. Что и было сделано исполнительным мусульманином.

Марина взяла длинный глушитель, который был обернут в чистую белую тряпицу, быстро навернула его на ствол карабина. Трижды выстрелила – прозвучали негромкие хлопки.

– Иди принеси.

Сайд заспешил к банке и вернулся, одобрительно причмокивая. В донце зияло одно большое рваное отверстие.

– Ну что ж, неплохо, – пробормотала Марина, надевая очки с дымчатыми стеклами.

Она сняла с карабина оптический прицел, глушитель, аккуратно разобрала оружие, заботливо, как младенца, запеленала в белый лоскут и, обвязав шнурком, вручила Сайду:

– Неси.

По дороге к машине она спросила рыжебородого спутника:

– Надеюсь, тебе заплатили?

– Да-да, заплатили, конечно же, заплатили, синьора.

– Я не синьора.

– Да-да, заплатили, госпожа…

Сайд с отчетливостью осознал – не умом, а животным наитием, – что его роль рядом с этой темноволосой женщиной – роль слуги. И чем преданнее он станет служить, тем лучше для него. Сайд и знать не мог того, что сказал полковник, лежа в постели с Мариной.

А полковник сказал следующее, и Марина это запомнила прекрасно: «Если будет нужно, дорогая, в целях безопасности, то можешь пожертвовать Саидом. И если почувствуешь, что он может навредить, – не жалей. Твое задание оправдывает любые жертвы».

Тогда Марина ничего не ответила, лишь качнула белокурой головой. Теперь же, поглядывая на Сайда, она чувствовала, что напутствие полковника, вероятно, придется исполнить.

Марина поджидала его на перекрестке у маленького кафе. Выставленные на тротуар пластмассовые столики были пусты; внутри кафе, за большими стеклами, сидели люди, прячась от ужасного, как они считали, зимнего холода.

Марина села на переднее сиденье рядом с Саидом.

– Куда сейчас, госпожа?

– Отель «Хилтон» знаешь?

Сайд кивнул. Марине показалось, что его борода не просто рыжая, а огненно-красная. Может быть, это отблеск рекламных огней упал на его лицо, может, так осветили фары встречного автомобиля, но зрелище пламенеющей бороды навевало жуть.

«Что это со мной? Надо сосредоточиться, а я думаю о какой-то ерунде».

Проезжая у отеля «Хилтон», Марина посмотрела на окна в номере Аль-Рашида. Света в них не было. По просьбе Марины Сайд повернул «фиат» в ту улочку, где произошла схватка с мотоциклистами, и Марина, указав место стоянки, покинула автомобиль, взяв с собой сверток, в котором лежали карабин, оптический прицел и глушитель. Сайду она приказала ждать ее возвращения, ждать сколько потребуется, хоть до самого утра.

Сайд всем своим видом выразил готовность выполнить любую волю госпожи и стремление не подвести что бы ни случилось.

Марина проникла на стройку и уже через пятнадцать минут, лишь дважды коротко осветив себе путь маленьким фонариком, заняла нужную для выстрела позицию.