Значит, мне повезло, что я не летчик вашего звена, мамзель. Энозис — мой родной мир, и я отдал все, что у меня есть, чтобы защитить его, но, похоже, пришло время для более прагматичного взгляда.

— Я, так же как и вы, сражалась за свой мир. Теперь я здесь, чтобы сражаться за ваш. Так что мне не надо рассказывать о лишениях и личном вкладе в общее дело. А что касается прагматизма… Порой это слово используют лишь для того, чтобы оправдать свои пораженческие настроения.

— Не накручивайте себя, мамзель…

— Каминский! Смотрите!

Они только что проехали очередную зону задымления, и тут на внезапно открывшейся дороге перед ними вдруг возникло несколько фигур в темно-красной военной униформе.

Джагди увидела усмехающиеся маски, чашеобразные каски, лазерные винтовки…

— Кровавый Пакт! — вырвалось у нее. — Поворачивай! Поворачивай машину!

Каминский уже и так выворачивал руль. Транспорт занесло, и теперь, выкрикивая проклятия, он изо всех сил старался остановить боковое движение. Срывая протекторы с толстых шин, грузовик развернулся, но все же проскользил еще несколько метров в сторону пехотинцев Архенеми.

И тут заглох мотор.

— Каминский! Каминский! — вскричала Джагди.

— Прекратите кричать на меня! — огрызнулся шофер, лихорадочно пытаясь вновь завести машину.

Стреляя на ходу, десантники Кровавого Пакта уже бросились в их сторону. Очереди лазерных разрядов прожигали борт грузовика, а один из них оплавил стекло дверцы кабины.

— Каминский! Во имя Трона!

— Женщина, ты когда-нибудь заткнешься?!

Лазерный разряд прожег кабину и, прошив пространство в нескольких сантиметрах от их лиц, разбил боковое стекло со стороны Каминского.

Мотор грузовика вновь зашумел.

Машина рванулась вперед, и Джагди с силой отбросило на сиденье. Ударившись забинтованной рукой о край дверцы, она взревела от боли.

Не снимая ноги с педали газа, Каминский резко свернул влево. Большой грузовик ударился бортом в корпус какого-то сгоревшего автомобиля и легко отбросил его с дороги. Теперь отряд Кровавого Пакта остался позади, и Каминский вел машину по боковой улице со скоростью почти сто километров в час.

— В вас попали? — спросил Каминский.

— Нет.

— Вы вскрикнули…

— В меня не попали.

— Я должен извиниться… Я накричал на вас.

— Не берите в голову.

— Да… похоже, теперь мы едем совсем не так, как планировали.

Тэда. Старый Квартал, 07.43

Недавняя бомбежка разрушила древние здания и многоквартирные дома по всей набережной канала, не пощадив даже старый мост Казергат. Однако храм каким-то чудесным образом все еще оставался невредимым. Не переставая чихать, Вилтри постарался быстро пройти сквозь клубы дыма и пыли, которыми были окутаны все прибрежные окрестности канала, и оказался у дверей церкви.

Он задержался у входа и поднял взгляд на уже знакомое ему изображение Бога-Императора.

— Узнаешь меня? — спросил летчик.

Вилтри распахнул дверь…

Его встретила почти пугающая тишина. Воздух внутри был чист, хотя и сюда проник запах дыма многочисленных пожаров, бушевавших в городе во время бомбардировки. Храм был пуст. Длинные скамьи, колонны из алебастра, слабый аромат камфары и ладана…

Вилтри медленно пошел вдоль рядов. Подошвы ботинок каждый раз поскрипывали, когда он ступал на мозаичный пол храма. Под его ногами мелькали многочисленные картины со святыми и демонами. Священники Министорума уже давно бежали из города.

Внезапно он остановился перед священной усыпальницей.