Заигрывая с прессой, Констан не забывал и о гаитянских «хунганах», то есть жрецах вуду, имеющих сильное влияние на народ. Самого себя он объявил радикальным приверженцем этой религии и проводил обряды перед храмами и на рынках. Обычно церемония проходила таким образом: Констан ложился на землю, вокруг раскладывали черепа и зажигали костры, а когда он поднимался среди пламени, толпа начинала петь по-креольски: «Тото в президенты! Без Тото Гаити не жить!»

Со своим любимым «магнумом-357» он не расставался, но уверял, что оружие ему не нужно. «Меня хранит сила вуду», — заявлял он.

На Гаити у каждого вождя, как правило, есть своя малоприятная семейная история, так называемый скелет в шкафу; причем иногда этих скелетов много. Констан унаследовал от отца, Жерара Эммануэля Констана, не только влияние, но и скелеты. Отец его был начальником штаба армии в середине 1960-х, при диктатуре Франсуа Дювалье по прозвищу Папа Док.

Даже после падения диктатуры генерал оставался символом старого режима. Однако вскоре после военного переворота в сентябре 1991 года, когда прежние подчиненные старого Констана вышли из армейских бараков, чтобы восстановить диктатуру Дювалье, семидесятидвухлетний генерал впал в кому и умер. На его похороны армейские офицеры, сторонники Дювалье, явились в полном составе.

— Это было потрясающе, — рассказывает Констан. — Я унаследовал влияние своего отца, его власть, его народ.

В своих записках Констан заходит совсем уже далеко: «Мое возвышение — это судьба. Сын генерала Жерара Эммануэля Констана призывает к оружию во имя Эммануэля Жерара Констана, то есть ради меня самого».

Ему не потребовалось много времени, чтобы внушить людям еще больший страх, чем они испытывали даже перед его грозным отцом. К середине 1994 года тысячи гаитян были убиты или бесследно исчезли. Какая доля этих убийств приходится на FRAPH, никто точно не знал — правозащитников из международных организаций к тому времени изгнали с острова, — однако эту группировку все единодушно считали самой свирепой. Беженцы, которым удалось добраться до Соединенных Штатов на плотах и утлых лодчонках, рассказывали, что подручные Констана, стремясь окончательно уничтожить оппозицию, развязали настоящий геноцид против собственного народа. С острова бежали уже не только противники нового режима, но даже члены самой организации Констана.

— Они убивали и насиловали, а нас, новичков, заставляли смотреть на все это, — рассказал американским властям бежавший от Констана рекрут Фронта.

Его показания были рассекречены и переданы Центру конституционных прав для подготовки судебного дела против FRAPH. Тот же свидетель рассказал, что после первого этапа «приобщения» — смотреть, как это делают другие, — новичков заставляли принимать участие в расправах.

Хотя Констан по-прежнему отвергал все обвинения, к 1994 году ООН пришла к выводу, что банда Констана является «единственной политической организацией на Гаити, которая непосредственно причастна к массовым изнасилованиям и убийствам».

Весной 1994 года из офиса военного атташе США в Порт-о-Пренсе пришла шифрограмма с предупреждением: «FRAPH превращается в своего рода мафию». Члены этой организации, утверждалось в шифрограмме, «вооруженные безумцы».

Вот история, рассказанная очевидцем: в Сите-Со-лей, обширном районе трущоб в Порт-о-Пренсе, в декабре 1993 года был найден труп члена FRAPH. Не прошло и нескольких часов, как район наводнили люди Констана с автоматами, мачете и факелами в руках. В отместку за гибель своего собрата они спалили сотни домов и убили полтора десятка людей. «Хьюмен Райтс Вотч» (американское отделение) составила отчет о том, как «прочесывали окрестности, разыскивая подозреваемых и расстреливая их на месте; как поливали бензином и поджигали дома, заколачивая двери и не выпуская людей».