Выругавшись сквозь зубы, Мэгги затянулась окурком сигары – этой сигарой несколько минут назад Чарли поджег заряд динамита. Сделав еще одну затяжку, она вздохнула и поморщилась. Ее обожженное солнцем, покрасневшее лицо ужасно болело и шелушилось, а губы потрескались и кровоточили. Она ведь предупреждала Чарли, что должна пользоваться кремом и оберегать лицо от жгучих лучей солнца – здесь, на этой высоте, они особенно опасны. Но он заявил, что хочет постоянно видеть ее лицо, чтобы точно знать, что она не флиртует с Донлеви.

Чарли, похоже, спятил. С того самого дня на Рио-Гранде он решил, что она заигрывает с Донлеви, хотя она всего лишь похвалила его за то, что тот поймал огромного сома на ужин. Да и зачем ей нужен какой-то наемник, не имеющий к тому же ни гроша в кармане? Тем не менее, Чарли следил за ней неусыпно и оставлял в покое только тогда, когда беседовал с Хазлтоном. А Хазлтон – Мэгги нисколько в этом не сомневалась – давно уже сбежал бы, если бы где-нибудь поблизости находился поселок или городок. Но увы, здесь совершенно ничего не было, даже старатели не встречались. И один только Чарли владел бесценной картой – он никому ее не показывал, хотя многие просили. Возможно, только поэтому все послушно шли за ним следом и старались ему не перечить. То есть открыто никто не протестовал, но люди были недовольны, и даже самые отчаянные из них теряли терпение. Пожалуй, лишь Шмидт, их предводитель, сохранял верность Чарли и заставлял всех остальных выполнять его приказы. Отбросив окурок, Мэгги поднесла к глазам бинокль.

– О, замечательно, – пробормотала она, повернувшись к Чарли. – У тебя это очень хорошо получилось. Жаль только, что ты не сумел сделать так, чтобы эту стерву завалило. – «Слава Богу, Морган Эванс не пострадал», – мысленно добавила Мэгги, опуская бинокль.

Чарли пожал плечами, убирая остатки взрывчатки в маленький сундучок.

– Даже если бы ее завалило, это не остановило бы Эванса. Карта ведь у него. Как ее муж и наследник он вправе претендовать на золото.

Мэгги фыркнула и, отступив подальше от обрыва, заявила:

– Все равно она заслуживает смерти. Заслуживает хотя бы потому, что так обращалась со мной у нотариуса. Нищая как церковная мышь – как смеет она вести себя подобным образом?!

Чарли выпрямился и пристально посмотрел в глаза жены.

– Скажи, Мэгги, это единственная причина, по которой ты хотела бы увидеть Джессамин Эванс мертвой? Или же мечтаешь занять ее место в постели Моргана Эванса?

Мэгги топнула ногой.

– Чарли Джоунс, ты стоишь гораздо больше Моргана Эванса. И станешь еще богаче, после того как мы найдем золото. Неужели ты думаешь, что я стану рисковать ради нескольких ночей удовольствия?

Чарли еще больше помрачнел. Глядя на жену все так же пристально, он процедил сквозь зубы:

– Надеюсь, ты не лжешь, дорогая, и останешься с человеком, который будет владеть золотом Ортица. Иначе тебе не выжить, понимаешь?

Мэгги похолодела и с дрожью в голосе пролепетала:

– Но я ведь люблю тебя, Чарли…

– Хотелось бы верить. – Он немного смягчился и добавил: – Иди отдохни, ты, наверное, устала.

Она уже направлялась к костру, когда он прокричал ей вдогонку:

– Но я убью Моргана Эванса при первой же возможности! Чтобы ты не тешила себя надеждой, что станешь веселой вдовой!

Глава 17

Налив сгущенного молока в чай Лоуэлла, Джессамин протянула ему кружку, радуясь, что руки у нее почти не дрожат. Солнце клонилось к закату, и весь отряд собрался у костра. Причем все делали вид, что ничего не знают о банде Джоунса, хотя было совершенно ясно: бандиты где-то поблизости.