Как-то в субботу мы бродили по картинным галереям в Сохо и в одной из них натолкнулись на Джен.

– По-моему, это случилось месяцев шесть назад.

– Нет. Раньше. Я встретила вас на выставке Руди Шииля в галерее Полы Кэннинг, а вернисаж прошел в конце февраля.

– Боже, значит, уже так давно? Как летит время! Не успеваешь замечать.

– Точно, – сказала она. – Со мной та же история.

Разговор завис. Мы немного помолчали.

– Так вот, – сказал я, – сегодняшний вечер исключается. Насколько у тебя все срочно, Джен?

– Насколько срочно?

– Да. Потому что я могу сорваться к тебе прямо сейчас, если это действительно очень важно. Но если дело терпит до завтра…

– Завтра меня вполне устроит.

– Ты все еще посещаешь субботние встречи на Форсит-стрит? Я мог бы встретиться с тобой там.

– Боже, я не бывала на Форсит-стрит целую вечность. И вообще, мне бы не хотелось увидеться с тобой на собрании. Будет лучше, если ты приедешь сюда, если не возражаешь.

– Ничуть. Назначай время.

– Назначай сам. Я буду дома весь день.

– В два?

– В два будет прекрасно.

Повесив трубку, я продолжал сидеть на краю постели, гадая, какая помощь ей от меня потребовалась и почему она не могла просто все решить по телефону. А потом сказал себе: ты скоро все узнаешь, и если честно, то не очень-то тебя это волнует, иначе ты бы уже находился в пути к ней. У меня не оставалось никаких важных дел до встречи с Элейн чуть позже. Завтра по спортивного каналу показывали бой в первом полусреднем весе за звание чемпиона мира, который я хотел посмотреть, но поскольку никто не назвал бы его «боксерским поединком столетия», ничего страшного, если я пропущу его.

Я снова снял трубку и набрал номер, начинавшийся с цифр 718. Ответил мужчина, и я попросил к телефону мистера Томаса.

– Мистера Томаса? – переспросил он. – Или же вам нужен Том?

Я проверил записки с сообщениями, переданные мне с гостиничной стойки.

– Здесь сказано, что мне звонил мистер Томас, – сказал я. – Однако сообщения для меня бывают точными или не совсем в зависимости от того, кто их записывает. Меня зовут Мэттью Скаддер, и некий мистер Томас просил перезвонить ему по вашему номеру.

– А, тогда все правильно, – сказал он. – Теперь я сообразил, что произошло. Это я вам звонил, но в отеле сделали ошибку в имени. Я назвал себя не «Томас», а «Том Эс», понимаете?

– Должно быть, мы знакомы по собраниям?

– Вообще-то вы едва ли знаете меня, – ответил он. – И если честно, я не на сто процентов уверен, что звоню именно тому человеку, который мне нужен. Позвольте кое о чем вас спросить. Вы когда-нибудь выступали на собрании под девизом «Здесь и сейчас!»?

– «Здесь и сейчас!»?

– Да, это группа в Бруклине. Мы встречаемся по вторникам и пятницам в лютеранской церкви на Герритсен-авеню.

– Теперь вспомнил. На том собрании выступали три оратора, и был еще парень по имени Куинси со своей машиной, чтобы доставить нас на место. Но мы заблудились и едва не опоздали к началу. Только с тех пор прошло, должно быть, года два, не меньше.

– Точнее, почти три. Дату я хорошо запомнил, потому что тогда как раз отмечал свои первые девяносто дней трезвости. Я даже объявил об этом на весь зал, и мне много аплодировали.

Я с трудом сдержал порыв поздравить его.

– Позвольте мне убедиться, что я связался с нужным человеком, – продолжал он.