— Начинается, — сказал Гетц. — Casch Call.

— Тогда дай мне немедленно Катарину.

Она просительно взглянула на него. Он покачал головой и убрал одну руку за спину.

— Прекрати свои игры, — сказала Ира громче. — Я хочу поговорить со своей дочерью.

Она растерянно отметила, что после короткого перерыва зазвучала следующая песня, так как ожидала услышать звук набора телефонного номера для следующего раунда игры.

Ян уже давно превысил время. Но теперь она услышала кантри-поп от Шании Твейн. Он передумал? Ян решил пропустить этот раунд? Что бы ни происходило сейчас в студии, это давало ей время. Время для ее дочери.

— Соедини меня с Катариной, ты, подлый тип, или…

Пока она подыскивала подходящую угрозу, Гетц открыл карман на поясе у себя за спиной и вынул рацию.

— Следи за тем, что говоришь. — Он сунул ей рацию. Его толстый большой палец нажимал кнопку разговора. — Она уже может слышать тебя.

16

— Чего ты хочешь?

Ира ничего не могла поделать. Она твердо решила сдерживаться, но сейчас у нее брызнули слезы из глаз. Никогда еще она не была так рада слышать откровенно враждебный голос.

— У тебя все в порядке? — спросила она первое, что приходит в голову каждой матери, когда она после долгого перерыва вновь говорит со своим ребенком. С той лишь разницей, что Катарина на этот раз не делала дежурный звонок на Рождество, а находилась всего в нескольких сотнях метров от нее, в смертельной опасности, сидела, сжавшись, под мойкой.

— Что за отвратительные вещи ты тут рассказываешь, мама?

На мгновение Ира была озадачена, а затем закрыла глаза, словно ее только что осенило: «Сара! Ну конечно!» Китти ведь все слышала по радио!

— Тебе мало того, что ты не смогла помочь Саре? Теперь ты еще хочешь смешать ее с грязью, как шлюху?

«Откуда тебе знать, — хотелось ответить Ире. — Ты не следовала за ней в кино. На парковки. И ты представления не имеешь, почему мне приходится говорить об этом с Яном. Потому что лишь так я получу шанс достучаться до него. И спасти тебя».

— У нас сейчас нет на это времени, — ответила она вместо этого и удивилась, насколько буднично слова слетели с губ. — Пожалуйста, не говори так много. Настрой свою рацию как можно тише. И отвечай только тогда, когда играет музыка и когда я тебя о чем-то спрошу.

— Ясно. Чтобы ты не слышала моих упреков. Потому что правда для тебя невыносима.

Ира сглотнула.

— Нет. Потому что ты должна поберечь батарейки. И чтобы тебя не обнаружили.

Вместо ответа послышались радиопомехи. Катарина лишь слегка нажала на кнопку переговоров, но в ушах Иры это прозвучало как насмешка.

— Теперь хорошенько выслушай меня. Мне нужна твоя помощь, чтобы вытащить вас отсюда.

— Ты хочешь нас спасти? Тебе даже с Сарой этого не удалось. А ей тогда не угрожал сумасшедший. Она ведь даже позвонила тебе перед этим. — Катарина едва шептала, но с тем же успехом она могла выкрикивать эти слова в мегафон. Каждое из них лезвием бритвы врезалось в барабанные перепонки Иры.

«Но она права», — подумала Ира.

Телефонный звонок тогда в первый раз прозвучал в районе Вольфсбурга. Однако связь в поезде была настолько скверной, что Ире пришлось несколько раз перезванивать. Не самые лучшие условия для переговоров, когда хочешь удержать собственную дочь от самоубийства.

«Ты ведь не станешь есть таблетки, детка?» — с надеждой спросила она.

«Нет, мама», — солгала Сара.

— Пожалуйста, — снова попыталась Ира достучаться до Катарины.