— Не имели? — сузила глаза в недоверчивой гримасе Ольга Юрьевна. — Вы же мне едва не попеняли на то, что я не шпионила за мужем!

Последнюю реплику она выкрикнула прямо-таки с возмущением. Именно в эту минуту из кухни с подносом явился Алексей. Его рот был растянут в идиотской, как мне со злости показалось, улыбке. Теперь поднос был полностью укомплектован: три чашки с кофе, тарелочки со сладостями, с лимоном, сливки, тартинки с сыром. Это, по всей видимости, явилось последней каплей в чаше терпения Ольги Юрьевны. Она запамятовала, что сама дала указания Алексею по использованию своих гастрономических ресурсов и теперь с гневной обидой и упреком смотрела на моего незадачливого помощника.

— Убирайтесь! — заорала она. — Чтобы духу вашего тут не было, папарацци проклятые!

— Истеричка безмозглая, самодурка, шизофреничка, — честила я Петрову, сидя в машине с Алексеем.

После ее злобного крика мы как ошпаренные выскочили из ее благоустроенной квартиры и поспешили к мокнувшему под дождем автомобилю. Настроение у меня было прескверное, и чтобы как-то прийти в себя, я принялась поливать грязью Ольгу Юрьевну. Мне недоставало только ее чучела, чтобы при помощи хорошей дубины вволю потешиться над мешком соломы.

— Надо же, — возопила я, давя на газ, эта драная кошка — моя полная тезка!

— Да ладно тебе, — похлопал меня по руке Алексей.

— Нет, за такую работу нужно молоко бесплатное давать! — неистовствовала я, взяв курс на редакцию.

— Высади меня у поворота, — попросил Алексей, — пойду подписи собирать.

— О'кей, если у меня будет время, як тебе присоединюсь, — небрежно сказала я.

— Да успокойся ты, мало ли психованных! — с нежностью посмотрел на меня Самаркин.

— Успокоюсь, не переживай.

Я остановила машину у продуктового магазина на Сакко и Ванцетти, помахала Алексею рукой и поспешила в редакцию. Спокойный диалог с Кряжимским — это то, что мне сейчас нужно.

— Ну, пропащая, как успехи? — встретил он меня лукаво-мудрой улыбкой в приемной.

— Да какие там успехи! — в свой черед слукавила я. — Ничего особенного.

— Вечно ты скромничаешь! Слышала, рейтинг «Родины» растет, Корниенко по радио выступал.

— Просто удивительно, сколько энергии у этого человека.

— И ты знаешь, — разочарованно пожал плечами Кряжимский, — о Петрове практически ни слова, как думаешь, с чем это связано?

— С тем, что участь мертвых — помалкивать, — наградила я приоткрывшего рот Кряжимского крупицей черного юмора.

— Да ты не в себе. Может, кофе? — Он пристально посмотрел на меня, потом красноречиво — на Марину.

— Я мигом, — весело откликнулась та.

— Не надо, кофе я уже напилась, — сказала я, вспомнив «кофепитие» у Петровой. — Мне бы капель валериановых в самый раз, — невесело усмехнулась я. — Да, а вы слышали, машину Петрова нашли?

— А как же! — азартно воскликнул Кряжимский. — Я за этим слежу. Как твое интервью с Назарычем?

— Отлично — сплошная демагогия, но обаятелен, черт, ничего не скажешь! — хитро улыбнулась я. — Прозондировала его немного. Ловко от ответов умеет уходить, старый лис. Да вот, — достала я из рюкзачка диктофон и нажала на кнопку перемотки, — послушайте, а мне пару минут одной посидеть надо, мозгами пораскинуть.