— Так была или нет?

— Ну, была, — выдохнул он, — что теперь скрывать, об этом все знали.

— Кто?

— Ты ее, наверное, видела сегодня, когда приходила к нам в офис. Она должна была попасться тебе навстречу.

— Блондинка лет тридцати в черном пальто? — Я вспомнила женщину, при виде которой у Самаркина отвалилась челюсть.

— Точно, — подтвердил Михаил. — Так как насчет пикника?

— Погоди.

— я нетерпеливо оборвала его, — она у вас работает?

— Не знаю я, где она работает.

— Тогда что она делала в вашем офисе?

— Это секрет.

— хитро произнес Оленич, — но тебе могу сказать, если пообещаешь поехать на пикник.

— Обещаю, говори, — выпалила я.

— Кажется, она переключилась на шефа.

Я чуть было не свистнула прямо в трубку. Вот это да! Черт, что же это получается? Да ничего пока не получается, успокоила я себя. Юрий Назарович человек свободный, так что…

— Как ее зовут? — все же поинтересовалась я.

— Дина Дашкевич.

— Где она живет?

— О господи, — взмолился Оленич, — спроси что-нибудь попроще.

— Хочешь сказать, ты у нее ни разу не был? — подцепила я его.

— Мне не нравятся блондинки, — парировал он.

— Ладно, спасибо, — поблагодарила я его и хотела повесить трубку.

— Оля, Оля, — остановил он меня, — а как же пикник?

— Перезвони попозже, может, что-нибудь придумаем.

Я положила трубку и снова глубоко задумалась. Что у нас получается? У Петрова — примерного семьянина, по словам Корниенко и Наперченова, оказывается, была любовница. Ну, Наперченов-то об этом мог и не знать, а вот Корниенко уж точно был в курсе, тем более что Дина после Петрова перекинулась на него. Раздался стук в дверь, и в кабинет вошел Кряжимский.

— Оля, я насчет твоего интервью, — он сел на стул напротив. — Будем давать в номер?

— Обязательно. Я еще обрисую его внешность для большей убедительности. А впрочем вы же его видели по телевизору, так что добавьте что-нибудь сами.

— Конечно, сделаем, не волнуйся, — заверил меня Кряжимский.

— Тогда можете идти домой, уже почти семь.

— Что мне дома-то делать, старику? — произнес Кряжимский.

— Немного поработаю еще.

— Хорошо, — кивнула я, — тогда окажите мне услугу, — я хитро посмотрела на него. — Мне нужен адрес одного человека, а адресно-справочное бюро уже закрыто. Может, вы попробуете по своим каналам?

— Всегда рад, Оленька, — с готовностью согласился он.

Я написала на листочке имя, фамилию примерный год рождения бывшей любовницы Петрова, и Кряжимский отправился в секретарскую звонить своим приятелям и знакомым, которых у него за долгую журналистскую карьеру накопилось бесчисленное множество. Минут через пятнадцать он вернулся и положил передо мной лист бумаги, исписанный почти стенографическим, но вполне читаемым почерком. Из него я узнала, что Дина Аркадьевна Дашкевич, тысяча девятьсот шестьдесят седьмого года рождения, прописана в Тарасове по улице Кутякова, пятнадцать.

— Сергей Иванович, вы — гений, — воскликнула я, с благодарностью глядя на своего зама.

— Чего уж там, — махнул рукой Кряжимский, — ты лучше расскажи, что накопала?

Я передала Кряжимскому все, что произошло со мной за сегодняшний день, опустив за ненадобностью приключение в примерочной кабинке.