Парень обхватил рукой живот, как раз над краем тени.

«Я заговорю, расскажу обо всем, что видел с самого начала, как уничтожил тень, когда та покинула Ли. Кстати, кто пытался меня соблазнить? Тень или темные уголки души Николаса? Ладно, сейчас не время думать об этом».

Глава девятая

«Давно пора было сменить этот код», — мрачно подумал Тони, когда Маус одной рукой пробежал по клавишам.

Тень закрыла рот парня и плескалась у его носа, время от времени запуская завиток в ноздрю — то ли игриво, то ли угрожающе, кто знает. У Фостера все переворачивалось в животе, но о том, чтобы выблевать эту мерзость, нечего было и думать, поскольку его рот уже был забит тенью.

В тот миг, когда машина остановилась, он распахнул дверцу, выскочил на парковку и открыл рот, чтобы завопить: «Помогите!» Надо сказать, что Тони давно, еще на Оук-стрит, распростился с мужской гордостью, не позволявшей звать на помощь.

Холодная увесистая тень, обвившая его лодыжки, заставила Фостера рухнуть на землю. Он едва заметил боль, когда гравий впился в его ладони. Тень обмоталась вокруг него, скользнула в рот и пресекла все попытки крикнуть.

Маус неторопливо запер машину, вздернул Тони на ноги и наполовину подвел, наполовину подтащил к задней двери студии. Попытки сопротивления привели к тому, что здоровяк зажал нос и рот парня ладонью и держал ее так, пока тот не утих. Одного короткого сеанса удушья оказалось достаточно, чтобы убедить Фостера больше не сопротивляться. Это была очень плохая затея.

Дверь открылась. Большая рука толкнула его между лопаток в темноту павильона звукозаписи.

Тони споткнулся и не услышал звука закрывшейся за ним двери, но когда восстановил равновесие, четкий щелчок сказал ему, что замок снова заперли. Это был первый звук, который он услышал за все это время сквозь бешеные удары собственного сердца.

«Вот и надейся на спасение!»

Тони напряг зрение и разглядел, что Маус тащил его влево, безошибочно огибая оборудование и декорации. Очевидно, мутного света от знака «выход» и индикаторов аппаратуры, заполнявшей помещение, оператору вполне хватало. В отличие от Ли он даже не потрудился включить лампы на потолке.

«Подожди-ка!..»

Теням требовалось хотя бы немного света для… наверное, самым точным словом будет «четкость». Иначе тень стала бы размытой, значит, слабой, так? Не та тень, что находилась в Маусе, но отбрасываемая им самим, которая удерживала юношу.

Он сделал нерешительный вдох через рот, понял, что может дышать, вырвался из некрепкой хватки Мауса, который придерживал его сзади за шею, и побежал к дальнему концу павильона звукозаписи, к дверям, ведущим в постановочный офис.

«Наверное, сейчас часов девять. Максимум девять тридцать. Может, четверть десятого. Ой! Сукин сын!»

Тони споткнулся обо что-то. Какая-то легкая и длинная штука ударилась об пол, когда он наткнулся на препятствие. Парень отскочил от стены, перевел дух и припустил быстрее.

«Трудоголики из монтажной никогда не уходят с работы так рано. Вряд ли у них запланированы личные дела на вечер пятницы. Все, что я должен сделать, — это добраться до…»

Закругленный край кожаного кресла Раймонда Дарка ударил Фостера в живот. Он задохнулся, упал лицом вперед, перекатился по сиденью и шлепнулся на пол. Парень все еще старался выпутать ноги из ножек кофейного столика, когда включились огни.

«Хорошо это или плохо?»

Теперь Тони мог видеть. Он пинком освободился и поднялся. Но в тот миг, когда Маус догонит его, он будет…

Поддельный персидский ковер на бетонном полу ничуть не смягчил падение. Юноша откатился вбок, стукнулся о ноги здоровяка и был вздернут вверх.