Величаво завернувшись в плащ, у подножия трона Пауля стоял, охраняя его, Корба. Защитный костюм и одежду он украсил знаками своего ранга и таинственными символами архаичной религии муадру. Сомнительно, чтобы Корба надеялся таким способом усилить впечатление от своей влиятельности, но, будучи воспитанницей Бене Гессерит, Ирулан легко догадалась о его мотивах. Логически рассуждая, нетрудно было понять очевидный план Корбы.

«Принадлежность к религии впечатляет больше, чем принадлежность к корпусу телохранителей, пусть даже и прославленных», — думала Ирулан.

Вероятно, и ей самой следовало бы подготовить для себя подобную роль.

Старшая дочь Шаддама Коррино IV, Ирулан всегда знала, что выходить замуж ей придется исходя из политических и экономических соображений. Так ее воспитывали и император, и сестры Бене Гессерит, и она охотно приняла на себя эту роль. Она даже сама предложила себя в качестве полюбовного решения, когда Пауль встретился с ее отцом после битвы за Арракин.

Ирулан не питала иллюзий и не надеялась на любовь Пауля, но рассчитывала родить от него дитя. Этого требовала Община Сестер Бене Гессерит, исходя из целей своей селекционной программы. Но Пауль не прикасался к ней и, поместив Ирулан на третье место, подчинив ее Алии и Чани, он дал ясно понять всем, какое именно значение имеет она при его дворе.

Стараясь сбросить напряжение, Ирулан, незаметно для окружающих, выполнила дыхательное упражнение Бене Гессерит. Она уже не ощущала иронии судьбы в том, что Муад’Диб превратил в свой первый аудиенц-зал массивный ангар, привезенный на Арракис ее отцом для подготовки чудовищного удара по планете. Но слава Коррино померкла, и Ирулан смирилась со своей малозначительной ролью; это было ее изгнание.

«Я — всего лишь пешка на шахматной доске империи».

В зале толпилось множество людей — высокие чины КООАМ, представители малых аристократических Домов, богатые торговцы водой, бывшие контрабандисты, ставшие ныне респектабельными господами, да и многие другие просители, жаждавшие аудиенции у Муад’Диба. Сегодня, несмотря на то, что император отбыл на Каладан, все они надеялись получить аудиенцию у его сестры Алии. Мудрая Алия в обманчивом обличье четырехлетней девочки терялась на величественном троне из прозрачного зеленого камня, на котором некогда восседал Шаддам IV.

Рядом с Алией в высоком кресле сидела рыжеволосая Чани, напротив нее стояла Ирулан; у нее не было собственного трона. Несмотря на то что Ирулан была супругой императора, Пауль так до сих пор не завершил церемонию бракосочетания и говорил, что никогда этого не сделает, ибо сердце его навеки отдано фрименской наложнице. Лишенная надежды на подлинное супружество и материнство, Ирулан изо всех сил старалась определить и утвердить свою особую роль при императорском дворе.

— Нам назначена аудиенция. Мы желаем видеть императора Муад’Диба, — произнес низкорослый представитель Гильдии. — Мы прибыли сюда с планеты Джанкшн.

— Сегодня от имени Муад’Диба посланцев принимает Алия, — сказала Чани и замолчала в ожидании ответа.

Оправившись от минутного замешательства, заговорил второй представитель Гильдии:

— Это Эртун, а я — Лойксо. Мы прибыли сюда от имени Космической Гильдии, чтобы потребовать увеличения квоты пряности.

— Как зовут самого высокого из вас? — спросила Алия.

— Крозид, — ответил высокий, коротко поклонившись.

— Очень хорошо, я буду говорить с Крозидом, ибо он по крайней мере знает правила приличия и не говорит вне очереди.