|
— Она сжала губы и, помолчав, добавила; — Иногда я спрашиваю себя, какую роль в том, что он выбрал меня, сыграла моя подготовка как Бене Гессерит. — Что вы имеете в виду? — Он поразился ее циничному тону, горечи, которую она никогда не выказывала раньше. — Не думаете ли вы, Веллингтон, — промолвила Джессика, — что куда безопаснее иметь секретаршу, привязанную любовью к своему патрону?.. — Вряд ли это достойная мысль, Джессика. Упрек вырвался у него сам собой и потому прозвучал очень естественно. Невозможно было усомниться в том, как относится герцог к своей наложнице. Достаточно увидеть, как он взглядом следует задней… Она вздохнула: — Вы правы. Это в самом деле недостойно. Она стояла, обхватив себя за плечи и прижав к телу крис в ножнах, думая о том незавершенном деле, символом которого он был. — Скоро здесь прольется кровь. Много крови, — сказала она. — Харконнены не успокоятся, пока не погибнут сами или не уничтожат герцога. Барон не может забыть, что Лето — кузэн Императора, пусть и отдаленный, — а титул Харконненов куплен на миллиарды КООАМ. Но главное — это яд, отравляющий глубины его сознания: память о том, что когда-то, после Корринской битвы, Атрейдес изгнал Харконнена за трусость. — Старинная вражда, — пробормотал Юйэ. На мгновение он ощутил разъедающее прикосновение ненависти. Старинная вражда поймала его в свои сети, убила его Уанну или — что еще хуже — оставила ее в руках харконненских мучителей, и пытки будут продолжаться, пока ее муж не заплатит запрошенную палачами цену. Старинная вражда поймала его, и эти люди — часть этого отвратительного дела. Какая злая ирония в том, что такая смертоносная мерзость расцвела именно здесь, на Арракисе, единственном во Вселенной источнике меланжи, продлевающей жизнь и дарующей здоровье!.. — О чем вы думаете? — спросила она. — Я думаю о том, что сейчас декаграмм Пряности стоит шестьсот двадцать тысяч соляриев — и это не на черном рынке, а вполне официально. На такие деньги можно купить многое. — Жадность коснулась даже вас, Веллингтон? — Это не жадность. — А что? Он пожал плечами: — Тщетность. Взглянув на Джессику, он после небольшой паузы спросил: — Вы помните, какой был вкус у Пряности, когда вы попробовали ее в первый раз? — Она напоминала корицу. — Но вкус ни разу не повторялся, — заметил Юйэ. — Она как жизнь — каждый раз предстает в новом обличье. Некоторые полагают, что меланжа вызывает так называемую реакцию ассоциированного вкуса. Иначе говоря, организм воспринимает ее как полезное вещество и, соответственно, интерпретирует ее вкус как приятный, — это эйфорическое восприятие. И, подобно жизни, Пряность никогда не удастся синтезировать, создать ее точный искусственный аналог… — Я думаю, что нам, возможно, было бы мудрее стать отступниками, уйди за пределы досягаемости Империи, — сказала Джессика. Он понял, что она его не слушала, и подумал: в самом деле, почему она не склонила герцога к этому? Она могла бы заставить его сделать практически все, что угодно… Он быстро проговорил — быстро, потому что меняя предмет разговора и проблем с правдой не должно было возникнуть: — Не сочтите за дерзость… Джессика. Можно задать вам личный вопрос? Она оперлась о подоконник, почувствовав необъяснимый укол беспокойства. — Ну разумеется. Вы же… мой друг. — Почему вы не заставили герцога жениться на вас? Она резко обернулась, вскинула голову, пристально взглянула ему в глаза. — Не заставила его жениться на мне? Но… — Мне не следовало задавать этот вопрос, — сказал он. |
