ГЛАВА 2

Кто такой Пастух, или Как поднять музыкальную культуру в захолустном городке?

Черный «BMW» так быстро летел по горному серпантину, что Серый едва успевал следить за поворотами. Он крепко вдавил педаль газа в пол и несся, рассекая ночную тишину, как метеорит сквозь космическое пространство. На заднем сиденье по-прежнему расположились Юрец и барышни. Только теперь все трое не были такими же веселыми и задорными, как некоторое время назад. Они сидели ровно, вжавшись в сиденье, и нездоровой белизной своих лиц походили на восковые фигуры. Девицы практически не моргали и держали свои руки на коленях, как школьницы, которые готовятся к выговору директора. Их длинные выкрашенные волосы слегка намокли от холодного пота, но лица с каждой минутой теряли свою мертвенную бледность. Рядом с Серым сидел Бугай. Он лишь изредка отрывал руки от лица, молча хлопал глазами в сторону Серого и снова прижимался к своим мощным ладоням. Серый первым начал приходить в себя и спросил, противно посмеиваясь:

— Ну, как вам наша джаз-банда? Не жалко теперь денег?

— Это жесть, Серый. Нас чуть не продырявили какие-то клоуны, — передернулся всем телом Бугай, в очередной раз отрывая руки от лица. — Ты чего, гадина, предупредить не мог?

— Нет, не мог. Вы же сами хотели острых ощущений, «бабки» заплатили… Да и потом, разве ж вы поверили бы в то, чтобы весь город поголовно слушал и распевал джаз, а за прослушивание другой музыки штрафы брали, и немалые? Чтоб людям телевизор запрещали смотреть — только новости и «Культуру»? Да чтоб приезжих артистов на потеху толпе всячески мучили, вы б в такое поверили, а?

— Спасибо, друг, теперь поверили. Гони дальше! — съязвил Бугай, постепенно приходя в себя. Его руки еще немного тряслись, а в стеклянных глазах перемешивались страх, гнев и радость спасения.

— А я и не гоню. Только скорость прибавляю, — довольно усмехнулся своей шутке Серый и поддал газу. — Вот уже пять лет, как городишком Южноморском правит самая что ни на есть лютая джаз-банда «Веселая бригада» под предводительством Кости-Пастуха. Его на зоне Карл Иваныч короновал, слыхали про такого?

— А как же, слыхали, — подал на удивление утончившийся голос Юрец, — Папа Карло, пожизненку тянет.

— Ну вот. Пастух пресловутый всегда был повернут на совковом джазе, на Утесове там и диксилендах всяких. На саксе играл, а в тюрьму попал за поножовщину в лихие девяностые. Ну и Папа Карло тот еще старый джазмен и тоже саксофонист, еще у Лундстрема дул. Папа Карло Пастуха пригрел, человеком сделал и джазовое воспитание дал. Так вот, откинулся Пастух, собрал свою джаз-банду и стал в городе жестокие порядки наводить. Данью всех обложил и музыкальный вкус свой стал навязывать. Ох, сколько народу за просто так полегло! Зато теперь в Южноморске джаз любят все.

— Псих какой-то! Дичь страшная. У нас в Питере и бандиты-то давно уже повымерли, все они теперь уважаемые люди, честно рейдерским бизнесом занимаются, в охранных структурах служат или в депутатах, а у вас тут какой-то музыкант в законе целый город на уши поставил! Допустим, наши друганы нормальные шансон слушают, и чего теперь? Всех, кто слушает попсу или рок, стрелять без разбору? Бред и беспредел. — Юрец, поддавшись порыву, резко зажестикулировал и тут же пожалел об этом, со стоном схватившись за больной пах.

— Во-во. В Южноморске тоже сначала прикалывались над Пастухом с его бандой. Сколько народу блатного полегло зазря.