– Бу сделано! – Марк нагнулся за шлемом и перчатками. Его серые глаза под разлетом крылатых бровей теперь смотрели на уродливое нечто, которое было Джоном Ремилардом, спокойно и невозмутимо. Все следы слез исчезли. – Обязательно посмотри, малыш, как я прокачусь в мотогонках на льду завтра вечерком. Слышишь?

Непременно, Марко. Удачи!

Марк остановился у колонки Уолии Вэн Зандта и налил бак «хонды» по горловину, а потом пересек улицу и припарковался перед «Красноречивыми страницами». Дядюшка Роги как раз собирался закрыть магазин. С тех пор как его отношения с Мирандой Манион закончились, он сократил рабочий день за счет вечерних часов. Старик угрюмо обернулся к двери, когда зазвонил колокольчик и вошел Марк.

– Я думал, гонки завтра, – сказал он, оглядывая броский черно-белый костюм мальчика.

– Так и есть. Мне просто надо попрактиковаться на новой машине. Старую я отдал Гордо Макаллистеру. Мне надо проверить, надежна ли связь между ЦЭ-шлемом и новым встроенным компьютером «хонды».

– Я эту твою шапку видеть не могу! Подключаться к машине – это же извращение. Превращать себя в придаток машины! – Старик встал из-за регистрационной конторки, потянулся и продолжал ворчать: – Когда я был молодым, гонять на авто или мотоцикле имело смысл – приносило ощущение победы, ты был хозяином всех лошадиных сил, и, чтобы стать по-настоящему хорошим водителем, требовался опыт и большая сноровка!

– Все это относится и к машине, контролируемой цереброэнергетически, – возразил Марк.

Роги только презрительно хмыкнул.

– Думать заодно с драндулетом? Механическое психоуправление? С чего это уровень адреналина у тебя в крови повысится, если ты телепатируешь, и только?

– Поверь мне, одно другому не мешает.

– А честно ли это по отношению к другим участникам гонок, которые ведут свои машины вручную?

– Ну, начнем с того, что пользоваться метаспособностями я не могу. Меня сразу снимут с дистанции. Как и любого операнта, который рискнет на такое. Во-вторых, ЦЭ-шлем вовсе не обеспечивает большего умения. Вот почему я записался в соревнования юниоров. Против по-настоящему опытного гонщика у меня нет никаких шансов, а на трассе мотокросса выступают двадцатилетние асы, которые могут скушать меня вместе с «хондой» на завтрак. Но лед – это не земля, так что у меня шансы очень неплохие. Ты придешь завтра посмотреть?

– Куда деваться! Но сохрани тебя Бог разбиться у меня на глазах! На эту неделю мне горя уже хватит: на аукционе я упустил «Рассказы о планетах» за март 1952 года с «Пленником кентаврихи» Пола Андерсона на обложке, а потом узнал, что Миранда прицелилась выскочить за какого-то молокососа с социологического факультета.

– Но у вас с Мирандой все уже кончено! – логично напомнил Марк.

– Где тебе понять! – пробурчал Роги и направился к внутренней двери, выходившей на лестницу, которая вела на третий этаж, к его квартире. Кот Марсель Ла Плюм, предвкушая ужин, выскочил из какого-то тайника между стеллажами и опередил хозяина, чуть не сбив его с ног, едва они вошли.

– Ну, до завтра, – сказал букинист Марку. – Выходя, запри замок.

– Дядюшка Роги, погоди!

Старик устало обернулся.

– Ну, что еще?

– Я был у Джека, и он сказал… Он думает, что Гидра опять взялась за свое.

Роги выругался на франко-канадском наречии, а когда Марк рассказал, чем объясняются подозрения Джека, разразился даже еще более изобретательной непристойностью.

– Сообщи Магистрату! Сообщи хреновому Дэвиду Макгрегору! А от меня отвяжись! Ничего не желаю знать!

– Джек предупреждает, чтобы мы были осторожны.