— Итак, — спросил молодой джентльмен, — ваша боль прошла, мистер Мэггс? — Он казался заботливым и доброжелательным и внушал такое же доверие, как ньюгейтский сокамерник.

— Ну давайте, Джек. — Он легонько тронул пальцем его колено и улыбнулся. У него были длинные ресницы и ласковые в коричневых «веснушках» голубые глаза.

Джек Мэггс отодвинул колено.

— Давайте, Джек, вы должны поговорить со мной. — Кто-то вздохнул, и Джек чуть поднял плечи.

— То он речи произносит, — сказал кто-то, стоящий за его спиной, — а теперь молчит, как могила.

— Эй, Джек, — тихо подзадоривал его друг-писатель. — Что вы теперь нам скажете?

— Простите, сэр, какие речи я произносил? — Тобиас Отс широко улыбнулся и посмотрел куда-то вдаль, за плечо Мэггса, а тот, проследив его взгляд, как бы проснувшись, обнаружил, что он в знакомом ему месте, но объяснить что-либо не мог. Обед был прерван. Хмурые, неулыбающиеся гости столпились за его спиной и смотрели на него, как на преступника на скамье подсудимых.

— Вы спали, — объяснил Тобиас Отс. — Я задавал вам вопросы, вы мне отвечали на них.

— Значит, я говорил громко?

— Да, очень отчетливо, — улыбнулся молодой джентльмен. — А теперь, Джек, скажите, ваша боль утихла или нет? Ответа ждут все эти джентльмены.

Но Джека Мэггса беспокоила теперь не боль, а нечто более серьезное.

— Я спал? — Он поднялся со стула. — Я сказал вам, что меня зовут Джек?

Тобиас Отс остался сидеть, скрестив ноги и как-то криво улыбаясь.

— И спал, и не спал.

— Значит, я говорил во сне, да?

— Мистер Отс вылечил вас, — вмешался коротконогий хозяин дома, став между гипнотизером и его субъектом. — А теперь пришло время вам позаботиться о моих гостях и спасти их от голода.

Лакей даже не посмотрел на хозяина.

— Пожалуйста, — продолжил Перси Бакл, который, как всегда, чувствовал себя неловко, отдавая распоряжения прислуге. — Я прошу вас, хотя бы на время побудьте лакеем.

Сказав «на время», он только хотел смягчить свое распоряжение, имея в виду, что лакей в данный момент выполнит свои обязанности, а потом может и отдохнуть.

Но Джек Мэггс услышал только слово «на время». Он решил, что теперь его уволят или случится что-нибудь похуже. Когда хозяин положил ему руку на плечо, он почувствовал себя в опасности.

— Поторапливайтесь, — свистящим шепотом сказал ему Констебл, верный пес хозяина, и тут же постарался увести Джека. — Вон отсюда. Вниз.

Два лакея плечо к плечу вышли из столовой и так же дружно спустились по узкой лестнице вниз.

— Господи, что я говорил?

— Это был грандиозный номер, мистер Мэггс. Вы здорово позабавили джентльменов, но, клянусь Богом, ни испорченный ковер, ни перестоявшая рыба под соусом вам не забудутся.

— Что я говорил? Скажите же мне, вы, дурья голова!

— О, отправляйтесь назад в Боро, никто вас не держит. — Лицо Мэггса угрожающе потемнело.

— Я говорил о Боро? И что еще?

— Вот и он! — весело крикнул Констебл, войдя в кухню. — Того же роста и никаких сомнений не может быть.

Маленькая повариха посмотрела на Мэггса и, зацокав языком и покачав головой, отвернулась.