В конце октября Эллен вернулась в дом 54 по Бродхерст-гарденз. Она тяжело заболела и провела в постели весь ноябрь. Я не нашла никаких сведений о том, что она проводила время с мужем или хотя бы знала, где он находится. Не знаю, пугали ли ее жестокие события, случившиеся в шести милях от ее дома, но вряд ли она осталась спокойной. Столица была в ужасе, но самое страшное ждало ее впереди.

Мэри Келли было двадцать четыре года. Она была очень хороша собой — прекрасная фигура, темные волосы, красивое лицо. Она получила хорошее образование, куда лучшее, чем остальные «несчастные», бродившие по улицам. Мэри жила в доме 26 по Дорсет-стрит. Дом снимал некий Джон Маккарти, который владел москательной лавкой и сдавал комнаты в доме 26 очень бедным людям. Мэри жила в комнате 13 на первом этаже. Комната имела площадь в двенадцать футов и отделялась от соседней перегородкой, примыкавшей прямо к ее деревянной постели. Дверь комнаты и два больших окна выходили на Миллер-корт. Несколько дней назад, Мэри сама не знала когда, она потеряла свой ключ.

Впрочем, потеря не причинила ей никаких неудобств. Не так давно она слишком много выпила и решила встретиться со своим приятелем Джозефом Барнеттом, угольщиком. Она не помнила, что делала, но, скорее всего, разбила окно. Они с Барнеттом пролезли в образовавшуюся дыру и вскрыли дверь. Им не пришло в голову вставить новое стекло или заменить ключ. Да у них и не было на это денег.

Мэри Келли в последний раз повздорила с Джозефом Барнеттом десять дней назад. Они подрались. Причиной ссоры была женщина по имени Мария Харви. Мэри начала спать с ней в понедельник и вторник, а Барнетту это не понравилось. Он съехал с квартиры, предоставив Мэри самой расплачиваться за нее. Барнетт и Мэри поссорились, но он все же продолжал время от времени с ней встречаться и иногда давал ей денег.

Мария Харви в последний раз видела Мэри в четверг днем, 8 ноября. Мария пришла навестить подругу. Мария работала прачкой. Она спросила, можно ли оставить у Мэри грязное белье: две мужские рубашки, детскую рубашку, черное пальто, черную шляпку с черными лентами, белую детскую нижнюю юбку. Мария отдала также закладную на серую шаль. Она обещала забрать вещи позже. Мария все еще была у подруги, когда к той неожиданно пришел Барнетт.

«Что ж, Мэри Джейн, — сказала Мария, уходя, — вечером не увидимся». Она больше не видела Мэри живой.

Мэри Келли родилась в Лимерике. Она была дочерью Джона Келли, ирландского рабочего. Шесть братьев Мэри жили дома, один служил в армии, а сестра работала на рынке. Семья переехала в Кэрнарвоншир в Уэльсе, когда Мэри была еще маленькой. В шестнадцать лет она вышла замуж за шахтера по фамилии Дэвис. Два или три года спустя он погиб при взрыве в шахте, и Мэри переехала в Кардифф, где поселилась у двоюродной сестры. Тогда она начала выпивать и заниматься проституцией. Через семь месяцев Мэри угодила в больницу, где лечилась от венерической болезни.

В 1884 году она перебралась в Англию, где продолжала заниматься своим неприглядным ремеслом. Я не нашла никаких ее фотографий, за исключением посмертных, сделанных с уже изуродованного трупа. Но на рисунках она выглядит весьма привлекательной молодой женщиной с фигурой, похожей на песочные часы, очень модной в то время. По одежде и манере поведения можно было сказать, что эта женщина знала лучшие времена. Но сама она старалась забыть об этом с помощью алкоголя.

Некоторое время Мэри была проституткой в Вест-Энде. Она встречалась с джентльменами, которые умели отблагодарить симпатичную женщину за ее услуги. Кто-то из мужчин даже взял ее во Францию, но она пробыла там всего десять дней и вернулась в Лондон. Друзьям Мэри говорила, что жизнь во Франции ей не понравилась. Она жила с одним мужчиной на Рэтклифф-хайвей, затем с другим на Пеннингтон-стрит. Позже она жила со штукатуром на Бетнал Грен. Джозеф Барнетт и представления не имел, со сколькими мужчинами и как долго жила его подруга до встречи с ним.