Или группа недовольных граждан. Иными словами, какая-то фракция, что означает более серьезные материальные возможности.
– А почему мы этим занимаемся? Ведь стреляли во француза.
– Пуля американского производства.
– Откуда это известно?
– Хроматограф. Несколько лет назад было заключено соглашение, о котором особенно не болтали. Точнее, совсем не болтали. Каждый производитель использует сплав, немного отличающийся от остальных, – что-то вроде личной подписи.
– В мире очень многие покупают у нас оружие.
– Наш убийца – новичок, Ричер. До сих пор мы ничего подобного не слышали. Это его первый заказ, и он решил сделать себе имя. Произвести два выстрела быстро, один за другим, из пушки пятидесятого калибра, с расстояния тысяча четыреста ярдов – задача не из простых. Он прекрасно понимал, что, если у него получится, он до конца жизни будет находиться в высшей лиге. Если же промахнется, то останется в дилетантах, и тоже навсегда. Слишком большой риск и слишком высокие ставки. Однако он все равно выстрелил. Значит, знал, что попадет в цель. Должен был знать. Совершенно точно, два выстрела с расстояния тысяча четыреста ярдов, полностью уверенный в себе человек. Сколько мы знаем таких же отличных снайперов?
Это был очень хороший вопрос, и я ответил:
– Честно? Для нас? Такой гениальный снайпер? Думаю, если в каждом поколении тех, кто служит в спецназах и морской пехоте, будет хотя бы один, нам очень повезет. И два в армии. Иными словами, пятеро на службе в вооруженных силах в каждый данный период времени.
– Но ты же согласился, что он не служит в армии.
– Сюда следует прибавить еще пятерых из предыдущего поколения, которые не слишком давно ушли в отставку, достаточно старые, чтобы уволиться из армии, но не настолько, чтобы перестать функционировать. Именно такого человека нам нужно искать.
– Значит, ты считаешь, что наш убийца из предыдущего поколения гениальных снайперов?
– Не вижу других кандидатур.
– Сколько серьезных стран следует рассматривать?
– Возможно, пять.
– Получается, примерно пять подходящих кандидатов в пяти странах, итого двадцать пять стрелков. Согласен?
– Примерно.
– На самом деле точно. Разведкам мира известны имена двадцати пяти элитных снайперов, которые сейчас находятся в отставке. Как ты думаешь, правительства стран, в которых они живут, присматривают за ними?
– Уверен.
– Таким образом, у скольких имеется непробиваемое алиби на данный конкретный день?
– Учитывая, что за такими людьми внимательно следят, двадцать? – предположил я.
– Двадцать один, – сказал О’Дей. – У нас четыре кандидата на роль нашего убийцы. И тут возникает дипломатическая проблема. Мы, как четыре человека в комнате, которые сидят и смотрят друг на друга. Мне совсем не нужно, чтобы та пуля оказалась американской.
– Иными словами, у одного из наших парней нет алиби.
– По поводу его алиби возникли вопросы.
– Кто?
– Скольких отличных снайперов ты знаешь?
– Ни одного, – ответил я. – Я не общаюсь со снайперами.
– А скольких знал во время службы?
– Одного, – сказал я. – Но это точно не он.
– Почему ты так уверен?
– Потому что он в тюрьме.
– И откуда информация?
– Я сам его «закрыл».
– Он получил пятнадцать лет, так?
– Насколько я помню, да, – ответил я.
– Когда?
Снова Сократ. Я принялся подсчитывать в уме. |