— Я очень сожалею, что помешала вам, — сказала Лидия, бросив взгляд на письменный стол.

В надежде, что гостья пощадит ее, поняв, что явилась не вовремя, Джоан разложила на столе почтовую бумагу и конверты.

— Ральф говорил, что вы будете ждать меня, и я приходила повидать вас еще утром, но, к несчастью, не застала дома.

Джоан пробормотала извинения и, сгорая от нетерпения узнать, что именно заставило Лидию Гамон нанести ей визит в столь необычный час, предложила гостье сесть.

— Я приехала в Лондон на несколько дней и хотела бы поговорить с вами, — продолжала та, словно прочитав мысли Джоан. — В основном я живу в Париже. Вы когда-нибудь бывали в Париже?

— Я очень мало знаю этот город. Не могу сказать, что я от него в восторге, — ответила Джоан.

— Что вы? — удивленно подняла брови Лидия. — Не понимаю людей, которым не нравится Париж. Чудесный город, словно созданный для тех, кто обладает изысканным вкусом.

— В таком случае, мне приходится сознаться — я его лишена.

— Вы неверно истолковали мои слова, — поспешила оправдаться Лидия. Она не хотела произвести на хозяйку неприятное впечатление, а тем более — обидеть ее. — Вы встречались там с герцогом Мондидье? Он очень дружит с нашей семьей.

И она перечислила еще ряд громких имен. Они, несомненно, должны были внушить Джоан почтение к кругу ее знакомых.

— Ральф рассказал мне, что он выкупил ваше родовое имение в Суссексе, — продолжала Лидия, — Говорят, это райский уголок.

— Да, вы правы.

— Очень жаль. Не одно столетие оно принадлежало вашим предкам, а теперь пришлось продать его. Я говорила Ральфу — отнять у вас это имение — непростительная жестокость с его стороны.

— Но мистер Гамон этого не сделал, да и не мог сделать, — поспешила возразить Джоан, раскусив цель прихода Лидии. — По крайней мере, пока жив мой отец.

— Да, да, я знаю, но я главным образом имела в виду вас. Ральф также думает о вас и гораздо больше, чем вы можете себе представить.

Лидия взглянула на Джоан — ее слова не произвели на девушку никакого впечатления.

— Ральф очень отзывчивый человек, только многие этого не понимают, склонны считать его сухарем, лишенным иных интересов, кроме увеличения своего состояния. Но это не так. Он очень нежный и страстный мужчина.

— В таком случае его жене суждено быть очень счастливой, — решительно сказала Джоан.

Лидия не ожидала такой откровенности и немного растерялась.

— Быть может, вы сочтете меня несколько излишне настойчивой и несколько бесцеремонной, но я уверена: Ральф — достойная партия для самой прекрасной девушки. Не спешите оттолкнуть его!

— В том, что вы говорите, нет ничего бесцеремонного, — холодно возразила Джоан, — но я должна заявить, что для меня супружеская жизнь с вашим братом не представляет никакого интереса. Позвольте вам довериться, — в глазах Джоан загорелся лукавый огонек, — что даже при желании я не могла бы осчастливить Ральфа и выйти за него замуж.

— Почему? — воскликнула Лидия.

— Да потому, что я уже помолвлена.

— Вы помолвлены?

Для Лидии, возмущенной братом, который не предупредил ее о помолвке Джоан, это известие было подобно грому среди ясного неба.

— Да, я помолвлена.