— Разве это плохое предложение? Я так не думаю. Пятьдесят фунтов — деньги неплохие. Что вы сами предлагаете?

— Двести пятьдесят фунтов с каждого груза.

— Но, сэр! Это невозможно! Вы не понимаете, — мистер Тренкром чувствовал себя уязвленным, — это оставит всё предприятие вовсе без прибыли.

— У меня и у самого есть подобный опыт, — сказал Росс, — пятнадцать лет назад, когда я был еще мальчишкой, мы с отцом делали по одной-две ходки в год на Гернси. Мы забивали наш крошечный куттер бренди, джином и чаем на сотню фунтов, а если решали — а так иногда случалось — то могли продать груз сразу после того, как приплыли, и по двойной цене. Ваш куттер, «Все как один», привезет в десять раз больше груза и более дорогого, да и цены выросли. Не так уж трудно получить прибыль.

Мистер Тренкром слегка насупился.
— Ох уж эти мелкие плавания для личных нужд. Они дают большую прибыль, что формирует ложное впечатление. Нет издержек. Не нужно содержать целую организацию. При коммерческом подходе все иначе. Мне нужно содержать куттер, платить жалование — как правило, часть груза. Подмазывать. Организовывать доставку. Посыльных, что объезжают в поисках заказов. Склады, мулы. Веревки. Сети, снасти. Совсем другое дело, любезный сэр. Да вы знаете, сколько я плачу погонщикам только за то, чтобы вывезти товар с берега? Пол гинеи за ночь, плюс все расходы на еду и выпивку, плюс полмешка чая весом в сорок фунтов — или его эквивалент, который они могут, если захотят, перепродать за двадцать пять шиллингов. Или еще больше. Я не могу себе позволить платить вам более ста фунтов за раз. Кроме того, вам ничего не нужно делать. Просто будете тихо сидеть у себя в доме. За задернутыми шторами. Всё сделают другие. Просто за привилегию пользоваться вашей бухтой.

— Мне жаль. Мне не хочется заниматься этим за подобную цену, — Росс покачал головой.

— Вообще этим не занимайся, Росс, — заявила Демельза.

— Но почему? — поворачиваясь к ней, спросил Тренкром. — Уверен, вы согласитесь, это не что-то опасное, о чем стоит беспокоиться. Люди придумывают законы. Не Бог. Довольно неразумно, что за эти жизненно важные предметы должна уплачиваться пошлина. Вы бы заработали две-три сотни фунтов в год. Очень неплохо, несомненно.

— Эта бухта — на моей земле, — произнес Росс. — Если вы выгружаете груз в Сент-Агнесс или Соле, или на пляже Хендрона, никому нет дела, кроме тех, кто этим занят. Но если вы станете выгружать здесь, то удивитесь, насколько мне будет тяжело выглядеть невинным, когда мулы топают почти у меня под окнами. Я уже один раз предстал перед судом и не хочу оказаться там снова. Чтобы я пошел на такой риск, побуждающий мотив должен быть серьезней. Я высказал предположение, каким он должен быть.

— Нет, Росс, — сказала Демельза. — Нет!

Росс перевел на нее взгляд.
— Я не буду скрывать от мистера Тренкрома, что сейчас нам очень бы пригодились эти деньги. В противном случае я бы и слушать его не стал. Так что ему решать.

Полчаса спустя огромный толстяк в большом коричневом плаще отъехал от дома верхом на гнедой лошади и направился в сторону долины. Уже стемнело, но выглядывающая из-за облаков луна освещала путь. Дорога до Сент-Агнесс была безлюдна, и человеку робкому не понравилась бы, но мистер Тренкром был не так слаб, как казалось. Кроме того, с собой у него имелась пара пистолетов. Удрученно ссутулив плечи, он с расстроенным видом поехал через лес.

Когда гость скрылся из виду, Росс закрыл дверь, постоял в нерешительности в прихожей и вернулся в гостиную.

Подойдя к буфету и налив себе выпить, Росс бросил напряженный взгляд на спину Демельзы, которая зажигала свечи.

— Уорлегганы, — сказал он, — все-таки добрались до Уил-Лежер. Сегодня приезжал Пирс и сказал, что Бенджамин Окетт продал свои акции.