— И никаких улик в гостинице, где они ночевали?

— Нет. Он зарегистрировался по правам, выданным в Южной Каролине, но они оказались украденными за год до того. А ее вообще никто не видел: наверно, ждала в машине. Ее не могли опознать почти целую неделю, но полиция опубликовала ее портрет. На нем она выглядела так, будто просто спит, а не лежит мертвая с перерезанной глоткой. Кто-то увидел портрет и узнал Линду — кажется, подружка по медучилищу. Она сообщила ее родителям. Представляю, что они чувствовали, когда ехали сюда в своей машине, надеясь против всякой вероятности, что в морге обнаружат любимое дитя каких-то других людей, а не свое.

Она медленно покачала головой.

— Иметь детей — это такой риск, Дев. Тебе это не приходило в голову?

— Ну, наверное…

— Значит, не приходило. А я… Если бы я увидела под откинутым углом простыни лицо своей дочери, то сошла бы с ума.

— Но вы ведь не думаете, что привидение Линды Грей и правда живет в комнате ужасов?

— Не знаю, потому что у меня нет определенного мнения по поводу загробной жизни. Я считаю, что все увижу, когда сама туда попаду, и мне этого достаточно. Я знаю только, что многие работники Джойленда уверяют, что видели, как она стоит у рельсов в той одежде, в которой ее нашли: синяя юбка и синяя блузка без рукавов. Никто из них не мог увидеть на фотографиях, какого они цвета, потому что «спид-графики» Голливудских Девушек снимают только на черно-белую пленку. Наверно, ее проще и дешевле проявлять.

— Может, про цвет одежды упоминали в газетах.

Она пожала плечами.

— Может быть. Но несколько человек упоминали еще, что в волосах девушки, стоявшей возле рельсов, была синяя лента, а об этом точно нигде не писали. Полиция скрывала эту информацию почти год, надеясь использовать, когда появится подозреваемый.

— Лэйн сказал, что лохи никогда ее не видят.

— Да, она появляется только после закрытия. В основном ее видят Помощники из ночной смены, но я знаю как минимум одного инспектора из Роли, который тоже уверяет, что она ему явилась. Мы с ним выпили по рюмочке в «Песчаном долларе». Он сказал, что она просто стояла там, когда он ехал мимо. Он думал, что это новый манекен, пока она не протянула к нему руки — вот так.

Миссис Шоплоу вытянула руки ладонями вверх, словно умоляя о чем то.

— Он сказал, что при этом вокруг словно похолодало на несколько градусов. «Карман холода», так он это назвал. А когда он оглянулся, ее уже не было.

Я вспомнил Лэйна — в тесных джинсах, обшарпанных ботинках, в лихом котелке набекрень. «Правда или лапша?», — спросил он. — «Натурпродукт или фальшивка?»

Я думал, что призрак Линды Грэй — почти наверняка лапша, но надеялся, что это не так. И что я ее увижу. Здорово было бы рассказать об этом Венди, а в те дни все мои мысли вели к ней. Если я куплю эту рубашку, понравится ли она Венди? Если я напишу рассказ о девушке и ее первом поцелуе на прогулке верхом, оценит ли его Венди? Если я увижу привидение убитой девушки, будет ли Венди потрясена? Может быть, даже захочет приехать, чтобы увидеть ее своими глазами?

— Где-то через полгода после убийства в чарльстонской газете «Ньюс энд курьер» вышла статья в продолжение темы, — сказала миссис Шопло. — Оказывается, начиная с 1961 года, было четыре аналогичных убийства в Джорджии и обеих Каролинах. Все жертвы — молодые девушки. Одну закололи, трем перерезали горло.