|
Я спрашиваю, что случилось, а она в ответ орет, что, если бы я хоть раз пальцем пошевелил, чтобы ей помочь, я, дескать, узнал бы! Казалось, он бредил. И все же однажды я чуть было не оказался на его месте. Так легко потеряться в водовороте мелочей, откладывая на потом самое важное в жизни, ведь даже в голову не может прийти, что такой сильной любви может что-то там угрожать; а потом внезапно понимаешь, что вся жизнь теперь состоит из мелочей, и ты стал чужим человеку, которого любишь больше всего на свете. - Со мной это уже было, - сказал я, слегка покривив душой. - Можно я задам тебе несколько вопросов? - Давай, спрашивай. Больнее уже не будет. Вместе нам больше не быть. И это не моя вина. Мелочи, конечно, заедают, но мы просто рождены друг для друга! Ты можешь себе представить? Я, к примеру, улетел как-то всего на несколько дней и забыл сделать то, что она просила, ну там, сменить перегоревшую лампочку, так она заявляет, что я взваливаю на нее все заботы. Ты меня понимаешь? Конечно, мне надо ей помогать, но не все же время? А если я и не буду помогать, разве можно из-за этого разваливать семью? Нельзя. Вот так все потихоньку собиралось одно к одному, а потом разом и рухнуло. Я говорил ей, попробуй отключиться, посмотри на то хорошее, что у нас было, но не-е-ет! Раньше между нами была любовь и уважение, а теперь - одни проблемы, работа и злость. Она просто не желает видеть, что для нас самое главное! Она... - Слушай, скажи мне одну вещь, - перебил я его. Он временно прервал поток жалоб и удивленно посмотрел на меня - видимо, забыл, что я стоял рядом. - Ради чего ей всем этим заниматься? - спросил я. - Чем ты так хорош, что она обязана тебя любить? Он нахмурился, открыл было рот, но так ничего и не сказал, будто лишился дара речи. Затем принялся рассматривать дождь, словно видел его в первый раз. - Ты что-то спросил? - сказал он немного погодя. - Есть ли в тебе что-нибудь, - терпеливо повторил я, - что твоя жена просто не может не любить? Он снова задумался, потом пожал плечами. - Не знаю. - А ты ее любишь? - спросил я. Он тихонько покачал головой. - Уже нет. Но разве можно любить, когда... - Ты хорошо ее понимаешь и готов поддержать в трудную минуту? - Честно? Вроде нет. - Ты всегда щадишь ее чувства? Заботишься и жалеешь? - Не могу сказать. - Он помрачнел. - Нет. Почему он так долго думает перед тем, как ответить? Не хватает мужества во всем признаться, или отчаяние только сейчас вынуждает его увидеть очевидное? - Ты прекрасный собеседник - знаешь много интересного, забавного и полезного, любишь слушать других? Тут он приподнялся и сел. - Иногда. Впрочем крайне редко. - А после долгой паузы добавил. - Нет. - Ты романтичен? Внимателен? Любишь устраивать ей приятные сюрпризы? - Нет. - Вкусно готовишь! Наводишь в доме порядок? - Нет. - Может ли она за тобой укрыться от проблем, как за каменной стеной? - Вряд ли. - У тебя прирожденная деловая хватка? - Нет. - А ты ей друг? Он надолго замолчал и в конце концов выдавил. - Нет. - Как, по-твоему, если бы ты похвастался всеми этими достоинствами на самом первом свидании, захотела бы она увидеть тебя во второй раз? - Нет. - Так почему же она не ушла еще раньше? - Потому, что она - моя жена? - в его глазах застыла боль. - Наверное. - Мы оба замолчали, нам было о чем подумать. - А ты смог бы измениться, - спросил я, - и превратить все свои "нет" в "да"? Совершенно разбитый собственными ответами, он взглянул на меня. |
