– Я думала, мы хотим одного и того же.

– Моим желанием была ты. Мне до сих пор тягостно сознавать, что из-за моей беспечности убили твоего отца. Я делал все, чтобы исправить эту трагическую ошибку и не допустить ее повторения. – Арно опустил голову. – Ты приехала сюда не просто так.

– Париж разваливается на куски, – сказала я. – Жермен ведет революцию к новым высотам вседозволенности. Гильотины почти круглосуточно отсекают головы.

– И как, по-твоему, я должен в это вмешаться?

– Арно, которого я люблю, не стал бы задавать мне подобный вопрос.

Я обвела рукой пространство, бывшее когда-то любимым кабинетом отца. Здесь я узнала о своем тамплиерском предназначении и здесь же родители рассказали мне о наследии Арно. Нынче отцовский кабинет превратился в лачугу.

– Ты лучше, чем жизнь, в которую сполз, – сказала я.

Арно молчал.

– Я возвращаюсь в Париж. Ты поедешь со мной?

Он понурил плечи, и на мгновение мне показалось, что сейчас мы расстанемся навсегда. Слишком много тайн отравляло озеро наших отношений. Могли ли мы рассчитывать, что когда-нибудь его воды станут чистыми? Другие решали за нас, навязывали нам свои замыслы. Все это калечило нашу любовь.

Но он встал, словно принял решение, поднял голову и посмотрел на меня. В глазах, хотя и затуманенных похмельем, появился знакомый блеск. Они снова обрели цель.

– Мне нужно здесь задержаться. Я не могу уехать, не позаботившись о Ла Туше.

Ах да, Алоис Ла Туш. Новый член нашего… или правильнее сказать, «их» ордена. Новый приближенный Жермена. Это он отреза́л руки и ноги парижским нищим. Участь этого живодера меня не волновала. Пусть Арно его убивает. И все же…

– Тебе так приспичило от него избавиться? – спросила я. – Чем дольше мы ждем, тем больше вероятность, что Жермен ускользнет у нас из-под носа.

– Ла Туш уже который месяц подряд измывается над Версалем. Мне уже давно нужно было оборвать жизнь этого мерзавца.

Здесь Арно был прав.

– Хорошо. Я позабочусь о транспорте. А ты смотри не наломай дров.

Арно посмотрел на меня. Я улыбнулась и смягчила наше прощание, добавив:

– И постарайся, чтобы тебя не поймали.

– Значит, очень многое придется выправлять, – кивнул мне Арно.

– Но в поисках Жермена мы не продвинулись ни на шаг.

– Это не совсем так, – возразил он. – Есть у меня одно имя.

– Кто? – насторожилась я.

– Робеспьер.

Максимилиан Де Робеспьер. Человек, ставший известным всей стране. Его называли Неподкупным. Глава якобинцев, фактический правитель Франции. Неудивительно, что этот человек обладал громадной властью.

– Лучше расскажи, что ты узнал о нем.

– Элиза, я все видел, – сказал Арно и поморщился, будто не в силах совладать с воспоминаниями.

– Что значит «все»? – осторожно спросила я.

– Это значит… у меня бывают видения. Помнишь, когда я убил Беллека? У меня были видения. Они мне показывают, как действовать дальше.

– Расскажи поподробнее.

С одной стороны, мне хотелось, чтобы Арно открылся, и в то же время я вообще не хотела с ним разговаривать.

– Ты помнишь, что я убил Сивера?

Я скривила губы, подавляя слабое желание ответить «нет».

– Видение подсказало мне, когда это надо сделать, – продолжал Арно. – Элиза, в своих видениях я видел их всех.