|
Ведь убийство твоей матери могло обернуться для него еще бо́льшим позором. Он был не в состоянии предугадать результат. – Мистер Уэзеролл покачал головой. – Убийство твоей матери было лишь частью его плана. Если Раддок всерьез собирался вернуться в орден, ему нужно было выждать и посмотреть, какой резонанс вызовет это событие. Если благоприятный для него, Раддок смог бы заявить о своей причастности. Но мне не верится, что он избрал такую стратегию. Я склоняюсь к другой мысли: он предлагал свои услуги тем, кто подороже заплатит. Деньги ему были нужны, конечно же, на уплату игорных долгов. Полагаю, наш приятель действовал как обыкновенный наемник.
– Значит, это не ассасины стояли за покушением на нас? – Почти наверняка не они. – Вы рассказали во́ронам? Мистер Уэзеролл покачал головой. – А почему? – У твоей мамы имелись некоторые… подозрения насчет во́ронов, – глядя в сторону, ответил он. – Что еще за подозрения? – Помнишь ли ты некоего Франсуа Тома Жермена? – Вряд ли. – Такой довольно неприятный тип. Когда ты была еще от горшка два вершка, он постоянно крутился у вас в замке. – От какого горшка? – не поняла я. – К слову пришлось, – улыбнулся мистер Уэзеролл. – Тогда этот Франсуа Тома Жермен был помощником твоего отца, но носился с сумасбродными и рискованными идеями, за что отец и выставил его из ордена. Сейчас этот человек мертв. Однако твою маму не оставляла мысль, что во́роны могли разделять его идеи. Я оторопела, не в силах поверить в услышанное. – Но ведь вы не верите, что советники отца могли составить заговор с целью убийства мамы? Пусть я всегда ненавидела во́ронов, но в равной степени я все годы учебы ненавидела мадам Левен, однако мне и в голову не пришло бы, что она замышляет меня убить. Такая мысль была слишком невероятной. – Гибель твоей мамы послужила бы их замыслам, – продолжал мистер Уэзеролл. – Номинально во́роны считаются советниками отца, но с тех пор, как Жермен получил коленкой под зад, мнение жены стало для великого магистра авторитетнее всех остальных, включая и мнения советников. Устранив ее с пути… – Но она и так «устранилась с пути». Мамы давно нет в живых, а отец остается верен своим принципам. – Элиза, никто не знает, как будут разворачиваться события. Возможно, отец оказался менее податливым, чем они рассчитывали. – И все равно это кажется мне бессмыслицей, – качая головой, призналась я. – Любовь моя, происходящее не всегда имеет смысл. Попытка ассасинов убить твою мать выглядела бессмыслицей, однако все охотно в нее поверили. Я не стану отказываться от своих подозрений, пока не получу доказательств их ошибочности. Если ты разделяешь мою точку зрения, я не стану рисковать, пока мы не узнаем, что к чему. У меня внутри появилось странное, опустошающее чувство. Мне казалось, будто отодвинулся занавес, и то, что прежде казалось ясным и понятным, вдруг предстало шатким и неопределенным. Получалось, внутри нашего ордена были люди, желавшие нам зла. Я должна выяснить, так это или нет. – А как насчет отца? – Что именно? – Вы не поделились с ним своими подозрениями? Упираясь глазами в парту, мистер Уэзеролл покачал головой. – Почему? – Ну, во первых, потому, что они – всего лишь подозрения, и, как ты верно заметила, нелепые и бездоказательные. Если они не подтвердятся – а скорее всего, так и будет, – я окажусь первостатейным идиотом. Если же подтвердятся – я лишь спугну «воронье». Они дружно поднимут меня на смех, а сами начнут строить планы расправы со мной. И вдобавок… – Что? – Видишь ли, Элиза, с момента смерти твоей матери я веду себя отнюдь не лучшим образом, – признался он. |
