– Прости. Я слишком сильно тебя хочу.

Она попыталась объяснить, что извинения ни к чему. Но он уже потянулся к презервативу. Жар сгустился внизу ее живота, а когда он повернулся к ней, прострелил быстрыми электрическими разрядами. Горя желанием, она приняла его тяжесть и радостно приветствовала вторжение.

На этот раз медленного подъема к наслаждению не произошло. Никакого восхитительного обострения чувств.

Он вошел в нее, и слишком скоро Натали почувствовала приближение очередного оргазма. Она отчаянно сдерживала его, но вскоре всхлипнула от облегчения и чистого, незамутненного наслаждения, когда он подтолкнул ее и себя к краю.

Она узнала удовлетворение. Тревогу, восторг и едва заметный оттенок страха. Она едва знала этого человека, но уже оказалась так близка к нему. Слишком близка. Как она могла сказать, что из этого реальность, а что последствия сильной эмоциональной зависимости?

Словно для того, чтобы устранить сомнения, она глянула поверх его плеча в открытое окно. На фоне полуночного неба возвышались руины, которые привели ее в Венгрию к Дому.

Каким-то образом.

Необходимость найти недостающие кусочки пазла серьезно повлияла на чувственное удовлетворение от близости к нему.

Она прикусила губу и уставилась на письменный стол, где лежал портфель. Предвкушение заплясало по нервам при мысли о том, как она набросится на толстые папки и заглянет в свой лэптоп.

Дом уловил дрожь нетерпения и открыл глаза.

– Замерзла?

– Немного, – призналась она, но остановила его до того, как он успел натянуть на них лежавшую в ногах перину.

– Еще рано. Я бы хотела просмотреть содержимое портфеля, прежде чем ляжем спать.

– Думаешь, нам ничего не остается, кроме как лечь спать? – весело спросил он.

– А разве нет?

– Ах, Натушка, мы едва начали. Давай сделаем перерыв, пока ты просматриваешь файлы.

Он скатился с кровати со сдержанной грацией пантеры и стал одеваться.

– Я спущусь вниз и принесу нам кофе, хорошо?

– Еще бы!

Пока его не было, она сбегала в ванную и полезла в чемодан. Натянула чистые трусики, но не стала искать лифчик. И не надела одну из крахмальных блузок, сложенных поверх бежевого льняного джемпера, обладавшего изяществом и стилем мешка из-под муки. Нахмурившись, она взглянула на этикетку. Оказалось, джемпер на два размера больше, чем одежда, купленная в Будапеште.

Неужели Дом прав и она действительно пыталась спрятать свое истинное «я» под этой жутью? Было ли что-то в ее прошлом, мешавшее показывать себя в истинном свете? Если так, разгадка должна скрываться в портфеле.

Сгорая от нетерпения скорее до нее добраться, Натали сунула джемпер обратно в чемодан и натянула футболку, позаимствованную у Дома в качестве ночнушки. Она спускалась гораздо ниже бедер, зато была мягкой и гладкой.

Натали вынула из портфеля папки, сложив аккуратными стопками. Она листала страницу за страницей, когда вернулся Дом с двумя кружками дымящегося латте.

– Нашла что-нибудь интересное?

– Тонны всего! Но пока все относится к пропавшим шедеврам вроде яйца Фаберже и малой бронзовой статуи Бернини, похищенной из галереи Уффици во Флоренции. Я еще не обнаружила информацию о картине Каналетто. Возможно, она в одной из этих папок.

Он кивнул в сторону закрытого лэптопа:

– Или эти файлы в компьютере. Почему бы тебе не проверить?

– Я пыталась, – досадливо вздохнула она. – Но он запаролен.

– И ты не помнишь пароль.

– Я попробовала дюжину различных комбинаций, ничего не вышло.