— Как видишь...

— Ну что ж, придется попробовать. Правда, не знаю, вдруг это опасно для жизни... — насмешливо засомневалась Алексис.

Она впустила Джада и закрыла дверь. Он с изумлением осмотрелся вокруг.

— Что здесь происходит? Распродажа? И что на тебе надето? — Он уставился на ее ботинки.

— Разбирала шкаф, — объяснила Алексис. — Я делаю это всякий раз, когда собираюсь что-то изменить в своей жизни. Знаешь, новую жизнь не начинают со старьем.

Джад поставил пирог на стол.

— Я тоже старье?

— А как ты думаешь?

Вместо ответа Джад обнял Алексис и поцеловал в губы. Этот поцелуй, одновременно страстный и нежный, неистовый и ласковый, не оставлял никаких сомнений относительно чувств Джада.

— Я думаю, что ты скорее новое, чем старое, — шепнула Алексис, взяла пирог и понесла на кухню.

Джад отправился следом.

— Брайан сказал, что ты уезжаешь в Колорадо.

— Я хочу навестить свою семью.

— А потом?

— Потом я хотела сняться в кино, но не знаю, получится ли.

Алексис ткнула ножом в пирог, поковыряла твердый корж и нахмурилась.

— Трудная задача — разрезать твой пирог. Не думаю, что я с ней справлюсь.

— А ты сними верхний корж.

Алексис в недоумении посмотрела на него. Чего он добивался, преподнося ей пирог, который нельзя даже разрезать? Джад молчал. Алексис, пожав плечами, сделала так, как он советовал: сняла верхний корж и ахнула. Пирог был наполнен камнями! Алексис взглянула на Джада, не понимая.

— Я чувствую себя тупым и твердолобым, как эти камни, — смущенно сказал он. — В душе я был уверен, что ты не знала, что вас с Брайаном фотографируют, но... я плохо представлял, на что способна бульварная пресса, какой грязью она обливает честных людей. Мне жаль, Алексис.

— Да, папарацци ведут себя в высшей степени безобразно. Они уверены в полной безнаказанности. Ты, наверное, видел нашу фотографию возле клиники.

Джад огорченно кивнул.

— Я принес тебе еще вот это, — многозначительно и торжественно сказал он.

Алексис развернула газету с опровержением. Она прочитала статью и взглянула на Джада. Ее глаза туманились слезами.

— Спасибо.

— Это самое меньшее, что я мог сделать. Жаль, конечно, что я не сумел заставить их набрать опровержение самым крупным шрифтом на первой полосе, но по крайней мере они признались во лжи.

Алексис с благодарностью улыбнулась.

— Есть еще одна причина, по которой я заполнил пирог камнями. Они символизируют еще одно событие в моей жизни.

— Ты имеешь в виду тот случай с Брайаном и Энди, когда они попали камнем в мою машину? — осторожно предположила Алексис.

— Да. Видишь ли, я думаю, что именно в этот день я влюбился в тебя, Алексис. Это правда. Я люблю тебя. То, как ты улыбаешься, как ты разговариваешь с Брайаном. Я люблю тебя всю, и я не хочу жить без тебя, — ласково закончил мужчина.

Она обняла его за шею и нежно прильнула.

— Я тоже люблю тебя, Джад. — В доказательство Алексис наградила его долгим жарким поцелуем.

— А как быть с моей работой?

— Она имеет свои преимущества и недостатки, — философски заметил Джад, — так же, как и моя.

— А что, если я захочу переехать в Колорадо?

Джад улыбнулся.

— Ты забыла? Я пилот. Расстояние между Калифорнией и Колорадо не такое уж и большое. — Джад нашел ее губы и легко коснулся их, прежде чем добавить: — Я думаю продать службу спасения. Работа отнимает слишком много времени и сил у того, кто намерен посвятить себя сыну и жене.

— Жена? Ты подумываешь о свадьбе?

— Я надеюсь, что смогу убедить одну мамочку-притворщицу стать настоящей женой и матерью.