Как обычно, времени не хватало, потому что Лэйру как раз в этот момент атаковали дэмы.

– Что мне делать?

– Цена будет высока, Аларик. Моему Царству, Алсьяна-Дэра, нужен Правитель, чтобы оно снова обрело границы.

– У него есть Правитель. И я стою перед ним. И у него есть границы.

Впервые Риан Цира показался неуверенным. Он опустил взгляд, коротко улыбнулся, но его лицо тут же стало холодным.

– Пока что. Но всему приходит конец. Луилэйра сделает Повелителем паладина, чье предназначение заключалось в том, чтобы не покинуть эту землю живым. Но она забыла, что у нее есть еще более могущественные враги. И имя паладина им известно.

– Проклятье, – прошептал Аларик. – Эти враги смогут призвать Йеро и проклясть Лэйру, а с ними все, что для нее хоть что-то значит. И она попадет сюда.

Лэйра, запертая в этом мире без ветров, – нет. Это было невообразимо.

– Теперь понимаешь? – Повелитель посмотрел на камин, в котором пламя как раз пожирало последние страницы книги.

Аларик понял. Он должен стать Повелителем – другого пути не было.

– Никто не знает моего истинного имени. Я отказался от него, когда мне было десять лет, когда моя жизнь изменилась. Нельзя произнести проклятье, если никому не известно имя Повелителя.

– Будем надеяться, что ты прав. И его никто не вспомнит.

Кто мог бы его вспомнить? Все, кто знал его имя, были уже давно мертвы или считались погибшими. А остальные знали его просто как Аларика Колэ.

– Я вижу тут только одну проблему, – произнес Аларик. – Лэйра не согласится. Я ее знаю.

– И вот здесь мне и нужно твое согласие. Мне не сложно спрятать паладина в твоем бессильном теле. У него недостаточно воздуха, чтобы сразу же разобраться, кто он. Но если я спрячу тебя в образе паладина, тогда тебе придется изображать его, пока ты не доведешь все до конца.

Аларику было трудно заставить себя кивнуть, но это – единственный способ спасти ту, кого он любил. Почему же он еще медлит?

– Мы с ней никогда не увидимся, так?

– Надейся на это. Иначе всему конец.

Аларик встал с камня на камне, где он обычно сидел, и задумался о том, как сейчас Лэйра и когда он будет в состоянии бросить короткий взгляд в сторону границ, чтобы увидеть, что осталось от Немии. Он никогда не рискнет подойти к ней в своем новом, омерзительном теле дэма. Но если бы он узнал, что замок ее отца выстоял, ему стало бы легче. Узнал, что она с Десмондом…

Он зашипел, царапая когтями камень.

Кедрен был прав, когда сказал, что время зализывать раны кончилось. Многие дэмы успели пересечь границу, прежде чем Аларик снова смог ее закрыть, и многие погибли – от дикой магии, от рук фемаршала или от собственной огненной ярости. Но Алсьяна-Дэра была огромна, на ее территории скрывались и люди, и дэмы, и все они заслужили, чтобы кто-то о них позаботился.

Медленно, потому что в его искаженном магией теле болела почти каждая косточка, он прошел под сводом ворот на последнюю уцелевшую галерею. Он прищурился. Огонь по-прежнему казался ему слишком ярким. И все же теперь огонь любил его больше, чем раньше, ластился к нему, словно кот по весне, хотел исполнить все его желания. Хотя успокоить огонь было сложнее, чем разжечь, пламя тут же ему подчинилось, когда он мысленно приказал ему прекратить пылать.

Время огня прошло. Теперь настало время отстраивать все заново. Ему придется призвать каждого, кто готов последовать на зов. Ему придется понять, как дать защиту каждому, кто в ней нуждается, ему придется набрать гвардию и обеспечить ее всем необходимым.