– Кого я ищу, тебя не касается, – голос прозвучал мягче, словно мысль о человеке, оказавшемся в плену, ее успокоила.

– Что плохого может случиться, если ты мне скажешь?

Она приподняла уголок рта, словно намекая на холодную улыбку.

– Предполагаю, что многое, но ты все равно выяснишь все, что захочешь узнать, – произнесла она, подняв голову. – Я отправилась к Повелителю дэмов, чтобы требовать от него освобождения моего возлюбленного.

Возлюбленный.

Ему пришлось сглотнуть. Конечно, такая женщина, как она, найдет мужчину, который сможет отдать ей свою любовь, свободно и без принуждения. Он же, напротив, причинил ей вред, нарушил ее доверие; поэтому она разговаривала с ним жестко и отстраненно.

Ради человека, который не растоптал ее чувства, Лэйра была отзывчивой, верной и готовой преодолеть все свои страхи. К сожалению, она из тех женщин, которые ради любви без колебаний отправятся к Повелителю дэмов.

Ах, Лэйра. Почему именно ты?

– Прощай, Аларик.

Ее прощальные слова прозвучали тихо и неожиданно искренне. Она отошла, завернувшись в плащ. Вторая женщина тут же подбежала к ней и заговорила с ней. Солдат тоже что-то пробормотал, но Лэйра решительно покачала головой.

– С этим человеком, – громко произнесла она, бросив взгляд в направлении Аларика, – я не стану иметь дела.

Станешь, с сожалением подумал Аларик. У нее есть цель, и она будет к ней стремиться. В этом она ничем от него не отличается. Я бы многое отдал, чтобы мне не пришлось на это идти, но тебе придется иметь со мной дело, Лэйра.

Глава 8

Лэйра

Аларик Колэ.

В этом путешествии я готова была к встрече с любыми ужасами, но не к тому, чтобы увидеть его снова. Все мои намерения оставаться независимой и спокойной, как это пристало немийке, пошли прахом в его присутствии. Когда он был рядом, кровь кипела в моих венах; даже камушек на моей шее внезапно становился горячим и тяжелым, и, несмотря на круглую форму, у него словно появлялись острые грани. Аларик Колэ каждый раз пробуждал ту часть меня, которой мне вообще не следовало бы обладать и которую я всю жизнь пыталась укротить, потому что она раз за разом приносила мне одни неприятности.

Насколько велики были эти неприятности, я до этого момента в полной мере не понимала. Аларик мог убеждать меня в чем угодно, я была уверена, что он уже направился к князю, чтобы донести ему: я без разрешения покинула место изгнания. Если у мамы из-за этого будут неприятности… проклятье! От злости у меня выступили слезы. Готов ли Йеро убить его, если я его попрошу?

Я предупредила остальных, чтобы они избавили меня от вопросов. Вика явно заметила, насколько хрупко и уязвимо мое самообладание, поэтому предпочла не выяснять, что будет, если рухнет последний барьер.

Мы молча шли дальше по горной тропе. Мне всегда казалось, будто ее по расщелине между скал проложило само время. То и дело путь между каменной стеной и ущельем становился настолько узким, что неверный шаг стал бы последним; лишь изредка горы позволяли бросить взгляд на низину, которая, как и почти всегда, оставалась в тени. Ах, если бы воспоминания могли скрыться из виду так же легко, как обнищавшие низинные деревеньки.

Подойдя к постоялому двору, мы с Викой остановились чуть поодаль от него, наблюдая за другими путниками. В том, чтобы на подступах к рынку подождать, пока пройдут другие, не было ничего необычного – здесь всем было что скрывать. Йеро один вошел в конюшню рядом с постоялым двором, чтобы оставить там наших коней. Он тут же вернулся, по-прежнему ведя Лассу в поводу и ругаясь на то, как дорого здесь стоит оставить лошадь «на неопределенное время».