Она с улыбкой кивнула.

  -  Кажется, он очень увлекся ею.

  -  О да. И не сводит с нее глаз.

  - Тогда пусть он женится на ней! — Кэрри щелкнула пальцами, подытожив сказанное.

  -  Хорошая идея. Но есть одна проблема: тогда не будет ранчо.

  Она уселась рядом с ним на диван и, положив ноги на низкий столик, посадил на колени Джейми. Ребенок засмеялся, глядя на Макса и Кэрри, и они с ним поиграли. Потом она повернулась к Максу:

  -  Ты всерьез подумываешь жениться на ней только ради этого ранчо?

  — Да, всерьез.

  Она не ожидала ощутить это: когда сердце словно пронзает ножом. Убежденность Кэрри в том, что для нее это ничего не значит, оказалась  плохим щитом от непрошеных чувств.

  —  Почему?

  Он посмотрел на нее ясными и полными решимости глазами.

  —  Ради моей мамы.

  —  Это она говорит тебе, на ком жениться?

  —  Нет. — Он покачал головой. — Ты не понимаешь.

  Она пожала плечами.

  —  Вот именно.

  - Хорошо. Я попытаюсь объяснить.

  —  Пожалуйста, попытайся.

  Он сидел не шевелясь. Ее сердце тревожно забилось, отозвавшись на чужое большое горе, о котором этот человек решился поведать.

  -   Мой  брат Джино,  он  недавно  погиб,  был прекрасным человеком.

  По его напряженной позе было понятно, насколько трудно ему об этом говорить. Он подался вперед, положил локти на колени и обхватил голову руками. И Кэрри захотелось пожалеть его, погладить густые, блестящие волосам. Но она молча ждала.

  -  Джино был идеален во всех отношениях и, за какое бы дело ни брался, оттачивал его до полного совершенства. Он был чемпионом по лыжам и пловцом мирового класса. Он танцевал, как Фред Астер, и пел, как Карузо. Он был гениален и успешно занимался бизнесом. Из нескольких кафе,  наследованных после смерти дяди, он создал сеть ресторанов в Европе. Он был красивым и лицом и душой и верным. Его первой реакцией на любое событие всегда была улыбка. - Его голос сорвался, но Макс продолжал: - Иметь такого брата и сына было для всех нас самой большой жизненной наградой.

  У нее перехватило дыхание. Она с состраданием глядела на Макса:

  - Какая трагедия его потерять!

  - Да. — Прокашлявшись, он посмотрел ей прямо в лицо. — Но для моей мамы это было больше чем трагедией. Это было концом ее жизни,

  Кэрри в замешательстве покачала головой.

  -  Но у нее есть ты...

  Он кивнул, но на лице застыло страдальческое выражение.

  -  Да. Конечно. Но видишь ли, это был Джино, который был для нее... — Макс замолчал и отвел взгляд, подбирая слова. — Джино был старшим, и между ним и моей мамой существовала особенная связь. Он был умнее и взрослее и потому помог преодолеть беду, едва не подкосившую ее. В то время я был слишком  юным,  чтобы это понять, слишком юным, чтобы помочь ей на равных. Джино стал ее опорой и лучом света во мраке. Когда мой отец нас оставил,  мама всегда  говорила, что не смогла бы выжить без Джино.

  Кэрри нахмурилась. Услышанное не укладывалось у нее в голове. Он намекал, что его мать любила брата больше, чем кого-либо или что-либо ещё, в том числе самого Макса. И все-таки он говорил об этом без горечи.

  - Ты хочешь сказать, что тебя не обижало ее отношение?

  Макс поднял глаза.