– К вечеру ты и впрямь ни на что не способен, а?

– Повторяю: насмерть. И отнесись серьезно к тому, что я говорю. Я стараюсь предотвратить твое убийство.

– Я поняла. Меня будут пытаться убить. Насмерть, насмерть, насмерть.

– Наконец-то до тебя дошло. Так ты намерена слушать меня?

– Почему бы и нет.

– Вот и прекрасно. Прежде всего должен сообщить, что твой отец уже мертв.

– Ну, и какие же у тебя еще новости?

– Мне не хотелось обрушивать на тебя... Ну да ладно. Аралия, ты не знаешь очень многого, и я намерен заставить тебя выслушать все, что я сейчас расскажу, даже если мне придется для этого тебя отлупить. Так будешь ты слушать, не перебивая?

Она выслушала все, что я имел ей сообщить. Довольно внимательно, хотя вначале и пыталась, по обыкновению, меня перебивать. Завершив рассказ, я откинулся на спинку дивана и спросил:

– Ну и что ты на все это скажешь?

На этот раз у нее не оказалось наготове шутливой фразы. Она задала мне пару вопросов об отце, потом помолчала с минуту и наконец произнесла:

– У меня такое чувство, будто мы говорим о совершенно постороннем человеке. Я не испытываю к нему никаких чувств... – Она снова помолчала немного, затем спросила: – Шелл, ты в самом деле думаешь, что завтра кто-то может попытаться меня убить? И, возможно, это ему удастся. Вот так запросто на глазах у сотен зрителей?

– Честно признаться, стопроцентной уверенности у меня нет. Тут необходимо учитывать множество привходящих обстоятельств. Однако им представляется отличный шанс разделаться с тобой, особенно если я не воспрепятствую этому.

– Как мило с твоей стороны. Приятно сознавать, что ты так заботишься обо мне...

– Все-таки ты слушала меня недостаточно внимательно. Ну да ладно, тем более что я кое-что опустил. Сосредоточься и слушай дальше.

Выслушав дополнения к моему рассказу, она молча покачала головой, а потом проговорила с сомнением:

– Ну, право, я даже не знаю. Просто уму непостижимо! Но... ты обещаешь, если ничего не произойдет... и окажется, что ты ошибся... я смогу принять участие в этом шоу? Я буду находиться за декорациями, которые они использовали в своем последнем фильме, а когда объявят мой выход, я появлюсь прямо оттуда...

– Совершенно верно.

– ...а когда сойду с подиума, то сразу же смешаюсь с толпой всех этих кинодельцов, продюсеров и прочей публикой?

– Точно?

– Обещаешь?

– Обещаю. Послушай, я уже говорил тебе, что знаком с президентом «Магна Студиос». Не скажу, что мы с Гарри встречаемся регулярно или даже часто, но мы с ним большие друзья. Так что, дорогая, сделай так, как я тебя прошу, и я представлю тебя Гарри Фелдспейну.

– Самому Гарри Фелдспейну?

– Даю слово. Самому Гарри. Собственно говоря, только так вас и можно познакомить, как же еще?

Мой план, судя по ее улыбке и оживленной мимике, пришелся ей явно по душе. Но она по-прежнему продолжала недоумевать. У Аралии просто не укладывалось в голове, что кто-то может попытаться ее убить в присутствии стольких людей, многие из которых были широко известны не только в Калифорнии, но и во всей стране.

Я не мог осуждать ее, потому что и у меня самого были сомнения на этот счет. Несмотря на выстроенную мною логическую цепочку, вполне могло оказаться, что ей ничто не угрожает. Но мне гораздо лучше был известен гангстерский менталитет, нежели ей. И не прими я необходимых мер предосторожности, ее завтрашнее появление на публике может оказаться последним.