- Так или иначе, увидим. Но головной боли, чувствую, будет немало. Еще Иран этот… И ведь не пошлешь все в… далекое место. Стратегически важная страна. Э-эх, турков бы к себе перетянуть… - Драгомиров мечтательно закатил глаза.

- Не получится, - маршал отрицательно качнул головой. - Они на американских деньгах уже плотно сидят. Больше, чем они - только итальянцы и Южная Америка.

- И немцы, - добавил генсек. - Баварские.

- Вроде того. Но те - на штыках больше, чем на деньгах. Их мнение вообще никого не волнует. Чего в Вашингтоне скажут, то они и сделают. И даже пытаться возражать не будут.

Богдан подошел к окну, приоткрыл его и глубоко вдохнул. Ворвавшийся в комнату ветер зашевелил листья на многочисленной зелени, придающей кабинету генсека столь домашний и уютный вид.

- Дождем пахнет, - Драгомиров задумчиво посмотрел на неспешно темнеющее небо, после чего сделал еще одну ходку к еде. Долго выбирал, с чем сделать себе бутерброд. Выбрал, однако, яблоко. Сдвинул на "большом" столе бумаги, уселся прямо на него и канцелярским ножом стал снимать с плода кожуру. - Н-да. А ведь как с турками вначале-то хорошо было! Две молодые республики! Дружили! Помогали друг дружке!…

Черняховский никак не прокомментировал эту ремарку Генерального. Пожал плечами и, подойдя к почти уже опустевшему подносу, стал намазывать на хлеб сливочное масло. Справившись с этой задачей, поверх масла добавил меда. Откусил кусочек и закатил глаза, словно ел что-то необыкновенное.

- Ладно, - улыбнулся Богдан. - Пожалели, помечтали о несбыточном - и хватит. Давай по частям конкретным пробежимся, кого куда.

Солнце уже клонилось к горизонту, а два выдающихся человека все еще обговаривали детали операции "Хронос".

Глава 19

- Богдан? - Алена, открывшая дверь квартиры, удивленно смотрела на стоящего с огромным букетом роз мужчину.

- Он самый. Это тебе, - широко улыбнувшись, Драгомиров вручил ей цветы и легонько поцеловал в щеку. - Прогуляемся?

- Сейчас?

- Угу, - кивнул Богдан и еще раз улыбнулся.

- Но…

- Возражения не принимаются! - пилот шутливо погрозил девушке пальцем. - Беги, одевайся. Я подожду.

После этих слов Драгомиров прислонился к косяку и показательно посмотрел на часы. Алена, что-то пискнув, испарилась, исчезнув в глубинах квартиры.

"Итак, как ей это сказать? Сразу или мягко как-то подвести? А как я это всегда делал? А… Никак?" - и только сейчас до Богдана дошло, что он еще никому не признавался в любви. Никогда. До Татьяны не чувствовал ничего подобного, ей признаться банально струсил, а после - опять не чувствовал.

"Ну ничего себе открытие, товарищ полковник! М-да-а-а. До сороковника осталось-то всего ничего - и тут такое. И чего делать?" - в данный конкретный момент генеральный секретарь уже не очень-то и хотел, чтобы Алена справилась с задачей одевания быстрее обычного.

Нервно крутя в руках фуражку, Драгомиров отчаянно пытался сообразить, что ему делать. Волевым усилием отогнав зарождающееся в душе смятение, он сделал глубокий вдох и на миг отключил мысли вообще, будто находился на аэродроме, в кабине родного "Яка", перед вылетом на задание.

"Соображать будем на лету, товарищ полковник. А сейчас - собрался, тряпка!" - резким движением выпрямившись, Богдан еще раз вздохнул и расправил плечи.

- А я готова, - появление Алены почему-то окончательно успокоило пилота, каким-то образом уверив, что все будет хорошо.

- Ну, тогда пойдем, красавица, - Драгомиров галантно пропустил девушку вперед.