«Святой Михаил» проскочил через облако, растолкав обломки броневым поясом. В рубку крейсера стал просачиваться розовый свет: то взошел над близким горизонтом луны полумесяц Сирены.

Теперь базовый корабль симмонсов двигался, как краб, боком. За ним тянулся белесый шлейф вытекающего через пробоины воздуха.

— Не приближаемся! Если вздумают огрызнуться, мы не успеем уклониться.

И точно: симмонсы выпустили в крейсер преследователей сразу шесть ракет. Но это уже был жест отчаяния.

Снова пиликнул сигнал тревоги, предупреждая о перегрузках. Крейсер ушел в очередное уклонение. Сверкнула, как маленькое солнце, тепловая ловушка. Самую настырную ракету добила лазером активная защита.

— Излучатели с двенадцатого по двадцатый — огонь!

Обугленная броня сползала с бандитского корабля, как со змеи кожа. Обнажились авианесущие палубы, полопались, точно мыльные пузыри, трюмы — их переборки не выдержали разницы давления.

— С левого борта — огонь!

«Святой Михаил» вздрогнул. Мелькнул газовый конус, похожий на кометный хвост, луну озарил на долгих три секунды плазменно-белый свет. Пятикилотонная боеголовка превратила корабль-базу симмонсов в облако радиоактивной пыли.

— Вот и все, ребята. Экипажу — моя благодарность. — Капитан смахнул со лба пот, и гроздь мелких капель поплыла в невесомости. — Пересчитать расход топлива, от навигатора мне нужна оптимальная траектория выхода на орбиту. — Он перебросил клавишу интеркома. — Майор Ковальский!

— Да, господин капитан второго ранга!

— Мы обезопасили космос, майор. Вам оставляем планету.

— Вас понял. Хорошая новость.

— Расчетное время выхода на позицию для десантирования — восемь часов.

Когда под сегментным брюхом «Святого Михаила» оказались перистые облака Сирены, десять десантных челноков покинули посадочные палубы. Отдельный батальон звездной пехоты отправился добивать остатки бандформирований симмонсов, если такие найдутся, на поверхности планеты.

1

Два солнца и две луны висели над каменистыми холмами. Сквозь светофильтры купола они выглядели одинаково — четыре разлапистых пятна цвета меди.

— Утро или вечер? — спросила Ремина.

— Скорее утро, чем вечер.

Она слышала остальных. Громче всех шумел папа́: он разговаривал по телефону с губернатором; у старика был бодрый голос, хоть и несколько надтреснутый. Еще бы — папа́ сильнее, чем другим, досталось при посадке, ведь он и грузен и немолод. За другой перегородкой охал О’Ливи — то ли новый пресс-секретарь папа́, то ли биограф, в общем, очередной лакей, купленный с потрохами задарма.

Обтянутая кожзаменителем кушетка скрипнула, Реми легла на бок. Поглядела на доктора — девушку примерно одного с ней возраста. Та уже приготовила шприц и теперь раздумывала, в какую часть тела Реми воткнуть иглу.

— Я же сказала, что хорошо себя чувствую.

— Мы прививаем всех, таковы правила.

— Нет-нет, на корабле ведь делали прививки. И на Земле тоже.

— Местные вирусы постоянно изменяются. Когда-то они вообще не могли причинить вред человеку.

— А я боюсь уколов.

— Могу только посочувствовать. Закатай рукав.

Ремина закусила губу. Посмотрела вверх. Одно солнце уже опустилось за холмы, второе осталось на прежнем месте. Стайка созданий, похожих на летающих рыб, пронеслась над куполом.

— Ай-ай! Уже все?

— Нет, сейчас сделаю еще одну.