Максим Хорсун. Егерь. Девушка с Земли
Замечательному советскому писателю-фантасту Владимиру Фирсову, писателю и чемпиону Евгению Константинову, юному биологу Никите Минакову с благодарностью!
Пролог
Симмонсы прятались над ночной стороной дальней луны Сирены. Базовый корабль бандитов — модернизированный колониальный транспорт — плыл над базальтовой долиной, покрытой густой сетью метеоритных кратеров. Ни один огонек не освещал утяжеленные дополнительной броней борта, дюзы двигателей были черны и холодны. Радары не работали, радиосвязь молчала. Просторные трюмы бывшего транспорта когда-то были перестроены в авианесущие палубы для десантных и абордажных челноков. Две из них пустовали, и, судя по всему, на эти палубы уже никто не вернется. «Двойной крест» означает, что операция прекращена. «Двойной крест» — последний сигнал, отправленный в эфир из рубки базового корабля. «Двойной крест» — каждый волен спасаться, как умеет. А не дальше, чем в двух мегаметрах, над линией горизонта восходила стремительная звездочка корабля-охотника. — Прошли терминатор, входим в тень. Азимут — восемь, тангаж — минус шесть. — Держать курс. Капитану крейсера «Святой Михаил» приходилось сражаться против симмонсов в дюжине звездных систем, поэтому он кое-что знал об их тактике. А точнее — капитан разбирался в ней лучше самих симмонсов. Симмонсы, по сути, шваль межпланетная и никогда не отличались способностями к стратегии. Наглость, неожиданность, скорость — вот на что они опирались, планируя очередное нападение на транспортную линию или колонию. Их клановость, иерархия, кодекс чести — не более чем красивая космическая пыль, которой завуалирован бездушный вакуум. Бандиты во все времена бандиты… — Начинаем облет луны. Запуск двигателей по моей команде. Три. Два. Один. Зажигание! Тяжелый рокот заглушил мерный гул приборов и вентиляции. Перегрузка вдавила офицеров в ложементы. На тусклом теле планетоида прямо по курсу появились отсветы плазменного выброса из крейсерских дюз. — Вижу цель! — почти сейчас же последовал доклад с радиолокационного поста. — Азимут — одиннадцать, тангаж — минус тридцать четыре. Они включили радар наведения! — Уклонение! — выкрикнул командир. Коротко пиликнул сигнал тревоги, и куда более жестокая перегрузка навалилась на каждого, кто находился на борту «Святого Михаила». Война в космосе — занятие не для слабых телом и духом. На экране бокового вида зажглась новая звезда. Симмонсы, всадив заряд в пустоту, уходили теперь на дневную сторону луны. Днем поверхность луны была разогрета до ста пятидесяти градусов, и тепловое наведение ракет «Святого Михаила» над ней теряло половину эффективности. — Орудийные посты, приготовиться открыть огонь! Мичман! Предложите им сдаться на открытой частоте сейчас же! — раздавал приказы капитан, не отрывая глаз от тактического монитора. — У симмонсов есть десять секунд… — он защелкал пальцами, отмеряя последние секунды жизни противника. Симмонсы провели маневр уклонения. Их громоздкий корабль летел, едва не царапая брюхо об пики лунных гор. Затем ударила кормовая пушка, и капитан успел собственными глазами увидеть, как на фоне бесцветной долины промелькнул сдвоенный росчерк лазерных лучей. На пульте сверкнули тревожные огни. Сверкнули и тут же погасли. Один из тепловых щитов «Святого Михаила» выгорел, приняв на себя энергию залпа. — Лазеры с первого по восьмой — огонь! Среди кратеров полыхнуло пламя взрыва. |
